— Я представляла себе, что в таких палатах всегда царит прохлада, — сказала Клаудия.
— У нас прекрасное центральное отопление, — пояснил граф, — но когда живешь в Венеции, приходится считаться с повышенной влажностью. Наверное, в моей следующей жизни я буду уткой.
— Лебедем! — невольно вырвалось у Клаудии. Она покраснела, заметив его улыбку.
— Спасибо за комплимент, мисс Рейберн. Хотя я считаю, что утки более благодушные существа, а лебеди часто кусают руку, которая их кормит.
— Вы и кусать будете царственно!
Он от души рассмеялся:
— По крайней мере, мой крик вы уже знаете.
Теперь уже и она не могла сдержать смеха. Он удовлетворенно склонил голову. Когда он подсел к ней ближе, ее снова пронизала непонятная дрожь.
— Спасибо, что пригласили меня на ленч, — выдавила Клаудия, когда молчание уже затянулось.
— Но я ведь обещал.
— Да, но когда… Я имею в виду… я удивлена, что вы об этом вспомнили, — запинаясь, проговорила Клаудия.
— Не могу себе представить мужчину, который дал бы вам обещание и забыл о нем.
— Прошу вас, граф, не надо так шутить со мной! — Она вскочила.
Граф остался недвижим, закинув ногу на ногу и удобно положив голову на спинку дивана.
— И не пытаюсь, мисс Рейберн. Просто констатирую факт. С такой очаровательной юной дамой, чистой и холодной, как воды в канале…
— Холодной и прозрачной? — вопросительно поправила она.
— Обманчиво тихой и глубокой… — продолжал граф.
— Это комплимент? — перебила Клаудия.
— Повторяю, я только констатирую факты. — Он вдруг вскочил. — Пойдемте же, вы хотели осмотреть коллекцию!
Не заботясь о том, следует ли она за ним, он направился к дальней двери в стене, оттуда в новый вестибюль и далее в библиотеку. Массивная мебель красного дерева, обтянутые кожей кресла и бесчисленные стеллажи с книгами предстали ее взору. Посреди библиотеки стояли те самые четыре стола под охраной людей в темно-синих костюмах.
Граф жестом отпустил их и, когда за ними закрылись двери, поднял крышку сейфа и подозвал Клаудию.
— Можете любое взять в руки и рассмотреть.
Клаудия энергично замотала головой, но не могла устоять перед искушением и одно за другим, стала подносить сокровища к свету. Когда подошла очередь «Розы Розетти», у нее не хватило мужества коснуться ее, и она взяла брошь с изумрудом, лежащую рядом.
— Нравится? — спросил граф.
— Люблю изумруды.
— Они вам не подходят. Изумруды и бриллианты слишком грубы для вас. Вы должны носить жемчуг. Розовый.
— Кажется, вы знаете все обо всем, — заметила Клаудия, рассматривая брошь.
