Мы рассмотрели то произведение Делонэ, в котором наиболее сказалась его тяга к изображению трудовых кругов старой Англии. Следующий его роман - "Славное ремесло" менее окрашен корпоративными и цеховыми традициями, хотя они и здесь достаточно представлены. В основу повествования второго романа Делонэ положено "славное ремесло" обувных мастеров. Роман состоит из двух больших разделов и даже часто толкуется как два произведения.
Первая часть представляет собою заимствование из "Золотой легенды", смесь старинных преданий и хроник, и, наконец, разработку одного из корпоративных и муниципальных преданий Лондона.
В основе романа - средневековая легенда о возникновении цеха башмачников. Некий мессир Гуг, подружившийся в своих скитаниях с одним странствующим сапожником, гибнет на виселице, прославляя славное мастерство своего товарища. Компания башмачников снимает с виселицы его тело и в честь покойного делит меж собой его кости для превращения их в инструменты своего производства. Так создаются клещи и колодки, шило и молоток, игла и резак. Саван превращается в фартук. С тех пор странствующие башмачники, нагруженные пакетом своих инструментов, завернутых в кожаный фартук, говорят, что они несут "кости св. Гуга"...
Установив легендарное происхождение корпорации, Лелонэ обращается к жизнеописаниям "великих башмачников", развертывая ряд любопытных штрихов из производственной и торговой жизни своей эпохи.
Так, в жизнеописании Симона Эйра, лондонского фабриканта обуви, упоминаются два подмастерья - Жан-француз и Ганс-голландец. Это присутствие в Лондоне иностранных ремесленников проливает поучительный свет на международную биржу труда в елизаветинскую эпоху. Такие же любопытные историко-экономические штрихи разбросаны в биографиях трех других "знаменитых башмачников", составляющих второй том романа.
Характерные образы, сцены и эпизоды изобилуют в этой эпопее о смиренном и благородном ремесле. Великолепен образ "длинной Мэг", трактирной служанки, считающей девственность слишком тяжелой ношей и весьма своеобразно предлагающей снять мерку для своей обуви знаменитому красавцу и весельчаку - башмачнику Ричарду Кестелеру. Интересен компаньон этого "Вестминстерского петуха", некий Круглый Робин, умеющий так удачно говорить в рифму и слагать песни, что сам король требует его к себе и заслушивается его рассказами. Весьма выразительна также фигура бродяги Джона Ренсфорда, беспокойного бунтаря, ставшего жертвой своей совести, темперамента, социального порядка и дурных законов. Бедняга совершил преступление во имя справедливости: он бросил в яму одного продажного священника, не желавшего похоронить бедняка до получения денег от вдовы его. Наконец, история замужества мистрисс Фермер с влюбленным в нее подмастерьем как бы возвещает издалека характерные страницы будущего семейного романа в манере Ричардсона или Диккенса.
