Пират расхохотался и от души хлопнул Конана по спине.
— Вот теперь и впрямь, похоже, что ты не местный. Да и лазутчик не попался бы так глупо. Ни один вольный мореплаватель с Островов Василиска, не сунется на Остров Жабы. Все они боятся проклятия, боятся жабовидных выродков, что обитают там и приносят жертвы своему божку. Кое-кто из наших, кстати, тоже оставляет там приношения, надеясь, что Бог-Жаба одарит их своими милостями — иные такие подарки, кстати, довольно дорогие. Но ты здесь чужак и, возможно, не испугаешься местных божков. Может, ты не побоишься забрать то, что тебе нужно у Жабы? Я помогу тебе…а потом мы договоримся как ты отблагодаришь меня за эту услугу?
Конан думал недолго: с одной стороны, у него не было причин доверять морскому разбойнику, с другой — в этом чужом мире ему не обойтись без чьей-то помощи.
— Может и договоримся, — сказал он, допивая вино и вставая, — дай мне взглянуть на тех черных, что поймали твои люди.
Помощник Даррена Пайка, Зангобал Мо, выглядел полной противоположностью своему капитану: высоченный черный верзила, облаченный в шелка и бархат, да еще и плащ из перьев разноцветных птиц. Такие же перья украшали и высокий шлем из чистого золота, тогда как на толстых черных пальцах красовались драгоценные камни. В затхлом темном помещении он выглядел яркой тропической птицей, по нелепой случайности залетевшей в трюм.
— Ты так и не разобрал о чем они лопочут? — спросил Даррен.
— Нет, — покачал головой помощник, кидающий подозрительные взгляды то на неведомого пришельца, то на забившихся в угол людей в цепях и колодках. Цветом кожи и припухлыми губами пленники походили на Зангобала, но в то же время и сильно отличались от него. Черты их лица были совсем иными, кожу покрывали затейливые татуировки и ритуальные шрамы. Во всех их мускулистых черных телах чувствовалась безжалостная первобытная сила, напрочь отсутствующая у франтоватого выходца с Летних Островов.
— Айонга, — негромко сказал Конан, остановившись перед одним из пленников, — ты помнишь меня?
Негр поднял голову и тупая обреченность судьбе сменилась восторгом узнавания.
— Амра! — закричал он так громко, что Зангобал невольно схватился за меч.
— Амра! — подхватило сразу несколько голосов, — лев! Лев вернулся! Амра, выведи нас отсюда!
Тупого смирения как не бывало: обрадованные негры, гремя цепями и сверкая белками глаз, подняли невероятный шум. Конан бросил быстрый взгляд на Даррена, но тот, не в пример своему помощнику, наблюдал за этой сценой даже с некоторым интересом.
