— Тятя ничего не знал. Не люб мне Прошка, да и род его ниже нашего. Признаться стыдно было, что за мной такой прощелыга волочится. Думала, время пройдет, он от меня и отцепится, — уже в голос ревела боярышня.
— А когда нас Елисей за огороды зазвал, Малаша сильно обрадовалась. Надеялась, что Елисеина ворожба и Прошку отвадит, и ненаглядный суженый в ее судьбу войдет, — оправдывалась за сестричку Варвара, из солидарности распуская сопли.
Мы с бабой Ягой переглянулись, уже привычно мой эксперт дала понять, что Прохора того знает. В наших глазах горел азарт заправских сыщиков.
— Девочки милые, припомните, а Прохор с Марфой были знакомы, может при вас встречались? — задала я очень важный вопрос. От волнения баба Яга и Елисей аж вытянулись в струнку.
— Как-то мы шли с Малашей и Марфой на ярмарку скоморохов посмотреть, и там Прохора встретили, — вспоминала Варвара.
— Мы тогда быстро с Марфой распрощались и сразу домой побежали, подальше от него. В тот день Елисей Марфе леденец, то на палочке и подарил, — подключилась к сестре Малаша.
Значит, можно предположить, что Прохор и Марфа хотя бы шапочно, но были знакомы, и молодой боярич видел самый неудачный подкат царенка. Наконец-то, наше гиблое дело сошло с мертвой точки. Хотелось подскочить с лавки и расцеловать зареванных девиц. Но нужно было держать лицо.
— Ну что ж вы так расстроились, красавицы мои? — пыталась я успокоить допрашиваемых, — никакой вашей вины в поведении Прохора я не вижу. Малаша, ты вела себя достойно и чести боярской не уронила.
Девицы потихоньку начали успокаиваться, утирая заплаканные глазки носовыми платочками с вышивкой.
— Объявляю вам благодарность, что ничего от нас не утаили, но прошу сохранить разговор в тайне, — продолжала я инструктировать боярское семейство во главе с Ротмиром Родановичем. — Я тоже со своей стороны гарантирую вам конфиденциальность полученной от вас информации.
Девчонки дружно закивали, обрадованные тем, что данная неприятная для них история не выйдет за пределы горницы. Баба Яга сняла ворожбу с хозяина дома, он сердито на нее покосился, но высказывать претензии благоразумно не стал. Приобнял зареванных дочек, продолжил разговор.
— Я так понимаю, что потолковать мне с этим Прохором не дадут?
— Извини, Ротмир Роданович, за грубость с моей стороны, — начала свой ответ баба Яга, — не хотела я тебе обиды наносить, да уж больно ты ретив. И Прохора тебе на расправу мы отдать не можем. Рады бы, да здоровье Елисея от окаянного зависит. Но ты не волнуйся, накажем мы его обязательно.
