Ляле хотелось тишины. Звенящей тишины, какой не бывает в городе. Однажды они со Славкой ездили в деревню к его бабушке. Деревня была маленькой, на один ряд изб, и называлась Морозовка. Жили в ней сплошь Морозовы, все как один были родней Славкиной бабушки и соответственно Славки. На ночлег старая баба Нюра устроила Лялю, руководствуясь лишь ей одной понятными правилами безопасности. Под самой крышей в избе имелось помещение, кое нельзя было назвать полноценным чердаком. Соломенный тюфяк, тугой и жесткий, занимал все пространство от входа до оконца с рамой крестиком. Зато на дверке была самая настоящая щеколда. Кого боялась баба Нюра, строго наказавшая Ляле «зашпилиться», она тогда так и не поняла. Но повиновалась. Ночью она проснулась оттого, что ей чего-то не хватало. Долго не могла понять, что же так мешает спать? Все объяснялось просто. Для нормального, полноценного сна ей нужен был городской шум — шуршание шин припозднившегося автомобиля, звонок последнего трамвая или невнятные голоса загулявших прохожих. Здесь же стояла звенящая тишина. Что конкретно звенело, она так и не поняла. Но звон был. Тонкий — то ли бесконечный комариный писк, то ли сигнал звезд. Она выбрала второе, так и пролежав с открытыми глазами до рассвета и представляя себя связанной с далекими космическими обитателями.
Вот и сейчас ей хотелось такой тишины…
В соседней комнате негромко разговаривали мать и соседка из квартиры напротив. Через приоткрытую дверь Ляля отчетливо слышала каждое слово, но встать и закрыть дверь не было сил.
— Вторая машина в лепешку, а водитель царапинами отделался. Валера еще жив был, когда его достали. Сутки в больнице еще жил.
— А виноват кто?
— Тот, на «Волге». Пьяный в стельку. Его вынесло на встречную полосу, с управлением не справился.
— Как Лялька-то?
— Спит. Даже не плачет. Говорила ж я ей…
— Да… вот и уйдешь тут от судьбы! Нет, никак не увернуться от того, что на роду написано.
Ляля, засыпая, еще долго слышала голоса, слившиеся в один сплошной шипящий звук. А ночью вновь приснился он, родной, любимый, с ласковой улыбкой на бескровном лице, но уже такой далекий…
Куйбышев. Ляля
Из автобуса высыпали крепкие молодые парни в военной форме. Они весело перебранивались и шутливо пихали друг друга. Потные и усталые, они мечтали о теплой ванне и чистой постели. Военные сборы для выпускников института связи закончились.
— Жень, ну познакомь, не жлобься! — Сашка толкнул друга в плечо. Тот запнулся о чей-то рюкзак, выброшенный из автобуса на асфальт.
