— Недовольны?..
— Вы правильно расслышали — недовольна. И как матерью, и как подданной — в первую очередь. Вчера вы поклялись говорить правду, а затем поступили по вашему обыкновению — солгали.
— У меня не было выбора, Гаитэ! Ваш супруг и наш император приказали мне лжесвидетельствовать. И я лжесвидетельствовала.
— Приказал?
Стелла передёрнула плечом, глубоко вздохнув, отчего перья на её головном уборе плавно качнулись:
— Он дал слово, что не станет выдвигать против Рэйва, меня и твоего брата обвинения в государственной измене. Не станет высылать против нас войска, если я…
— Конечно, он не станет высылать войска! Ведь ему попросту некого выдвинуть!
— Времена переменчивы. Милость королей и императоров неплохая гарантия будущего.
— Напомнить о временах, когда вы думала иначе?
— Ну, тогда на троне сидел другой король. И он не был женат на моей дочери.
— Дочери, которую незадолго до этого, вы пытались сжить со свету чумной заразой?!
— Никогда! Я пыталась сжить со свету твоего мужа, а не тебя. Откуда мне было знать, что ларец попадёт в твои руки? Виноватый уже понёс наказание.
— Сначала вы пытаетесь убить Торна, потом заключаете с ним союз? Вы непоследовательны, сударыня!
— Только для недальновидных, ваше императорское высочество. У меня нет друзей и врагов — у меня есть союзники, то есть те, с кем сотрудничать в данный момент взаимовыгодно. И сегодня подчиниться Торну Фальконэ мне удобней, чем враждовать с ним.
— Ясно. Ваши мотивы понятны, сударыня. Вы можете быть свободны.
По глазам матери Гаиэ видела, что той не терпится сказать что-то ещё.
С одной стороны, её тошнило от этой женщины. С другой хотелось узнать, что у той сейчас на уме? Какие интриги она намерена плести на этот раз?
— Хотите высказаться, матушка?
— Я знаю, ты считаешь меня плохой матерью.
Гаитэ многозначительно приподняла брови.
— Но я беспокоюсь о тебе, — сказала Стелла. — Особенно теперь, когда любой неосторожный шаг способен тебя погубить. Не позволяй своей склонности к Сезару оказаться сильнее разума. Я знаю Фальконэ лучше, чем кто-либо, знаю, какими беспощадными они бывают — все, без исключения. Оступишься — Торн тебя уничтожит. А я не смогу тебя защитить.
— Знаю, сударыня.
— Не смогу, даже если захочу.
— Вы не захотите, это я тоже знаю. Но не беспокойтесь. Я буду осторожна.
Гаитэ говорила спокойно и холодно.
— Прости меня, Гаитэ, если я была резка с тобой.
— Я не сержусь, матушка. Пусть в наших сердцах царит согласие и мир.
