Джерри Шан, юнец, исполняющий партию Эммы, подходит ко мне:
— Эмма выглядит невероятно спокойной.
Эмма стоит в углу, уставившись на свою гитару.
Не представляю, почему это не удивляет меня. Я более чем кто-либо хочу видеть её успех. Может, я просто отрицаю всю ответственность, которая стоит перед нами. Если все пойдет плохо, её уверенность улетучится.
— Твоё спокойствие нервирует меня. — К нам присоединяется Бен. — Очень нервирует.
— Вы можете расслабиться? — прошу я. — Эмма порвёт их всех. У меня никаких сомнений.
Ладно, может, есть маленькая доля сомнений, но не думаю, что наше волнение как-то поможет Эмме.
— Ок, это шутка? — Джек поднимает руки вверх. — С каких пор ты стал голосом разума? Не могу к этому привыкнуть. Пожалуйста, начинай волноваться.
Мой смех только больше заставляет Джека волноваться. Так что я смеюсь еще сильнее.
— Что происходит? — Эмма появляется рядом.
— Не представляю. Мы словно в эпизоде "Сумеречной зоны!" — Джек уходит от нас.
— Что? — Эмма стоит в растерянности.
— Ничего, — я улыбаюсь ей. — У тебя всё здорово получится.
Она пожимает плечами. Во мне возникает знакомое чувство, которое у меня просыпается, когда мы готовимся выйти на сцену. Но впервые это не обо мне. А я так отчаянно хочу, чтобы у Эммы все прошло хорошо.
— Ты едва можешь уследить за своей повязкой. — Она пристально смотрит на мою рубашку с чёрными рукавами.
Я решаю больше не ждать, хватаю её за талию здоровой рукой и целую в лоб.
До того, как она успевает ответить, нас приглашают занять наши места.
Эмма садится рядом со мной, Бен справа от меня, а Джерри слева от Эммы. Д-р Паффорд представляет восьмидесятые, показывая известных выпускников того времени. Когда-то свет зажигается, я начинаю играть на синтезаторе одной здоровой рукой, а затем Джек добавляет более тяжелый бит, чем он звучит в оригинале.
Эмма начинает играть первые аккорды с таким чувством, словно вся аудитория очнулась от скучного концерта и танцев.
Как только я начинаю петь, и толпа поддерживает ритм, мне слышатся аплодисменты от нынешних студентов с задних рядов. Я вынимаю микрофон из стойки. Танцор из меня никакой и даже не стоит думать, что я хотя бы попытаюсь двигаться под песню Майкла Джексона, также как он, особенно с перевязанной рукой. Я так поступаю, потому что хочу, чтобы Эмма оказалась одна в центре внимание на сцене.
Мы делаем перерыв. Джерри выводит несколько нот из нашего интро, а затем Эмма разворачиваете к зрителю. Я смотрю на неё и вижу, что она полностью спокойна и сдержанна. И затем она начинает.
