Я посмотрела на свою кисть, на длинные и тонкие красивые пальцы с рослыми здоровыми ногтями, не знавшими никогда вредных для них лака и ацетона; затем — на изящные худенькие локти и нетатуированные предплечья и поняла: я не хочу этого всего лишаться!
Сделав шаг по направлению к комнате, я перевела дыхание. Вот возьму и не открою, и ничего мне за это не будет! Нет никого дома, и все тут.
Я отступила еще на шаг, и вновь раздался заливистый звонок.
— Да что ж это такое! — пожаловалась я высшим силам и осторожно приблизилась к глазку. По-прежнему никого и ничего. Однако данный результат меня не слишком-то ошеломил, как раз этого я и ожидала. Неожиданно рука, которую я только что заранее оплакивала, сама потянулась к замку. Сперва ужаснувшись, я после справедливо рассудила, что коли на лестничной клетке ничего нет, следовательно, некому причинить мне вред, и уже решительнее отворила дверь.
У порога меня караулила бомба, упакованная в симпатичную лиловую с серебристыми звездами коробку размером с диванную подушечку. Я коротко вскрикнула и лишилась сознания.
Вода потекла по лицу и забежала за ворот халата, заставив меня поежиться от столь неприятного ощущения и открыть глаза.
Надо мной склонилась мама.
— Живая! Это были грабители, да? Они ударили тебя по голове?
— Н… нет, — со второй попытки и не слишком внятно произнесла я. — Там… — и пальцем указала на притворенную дверь, таившую за собой множество грозящих потерей руки, а то и жизни опасностей.
Мать высунула нос за порог.
— Боже, неужто бомба?
Господь ей не ответил, и она перевела свой вопрошающий взор с потолка коридора на меня.
— Не знаю, — пожала я плечами, все еще лежа на полу. — Зови отца.
Папа помог мне подняться, затем устремил заспанные глаза на коробку.
— Да ладно. Фигня это. — И почесал затылок.
Тут уж и соседи всех трех квартир повыскакивали на площадку.
Баба Клава прижала руки к обширной груди.
— Это все фашисты! Они, окаянные, мину подложили! Вот гитлеровцы, вот злодеи!
Да, неспроста я вспоминала сегодня Адольфа недобрым словом. Неужто решил отомстить мне таким способом? Как это жестоко, из-за одной меня взрывать целый подъезд!
— Так и знала, что они вернутся, — убивалась соседка, едва не плача.
— Ага, а с ними ахтун минен! — хмыкнул дядя Саша, папин приятель, и скрылся в недрах своей квартиры, потеряв интерес к происходящему. Однако с других этажей жильцы, напротив, стали подтягиваться.
— Да не, — вторил отец сам себе, не переставая чесать затылок. — Фигня это всё.
