А что за ней не понятно. Возможно, и не врут китайцы, может и вправду вся живность из степи к нам прёт.
— Что ж у вас коптеров нет? Запустили бы дальнего разведчика, поглядели бы. — Советует прапорщик.
— Облачность низкая, — поясняет есаул, — а чуть ниже облака опускаешься — так сплошная стена из саранчи. Винты её сразу в «паштет» нарезают, камеры соком заливает, «паштет» все полости забивает, коптер падает. Двенадцать коптеров было, все угробили. Только ниже облака залетаем — всё, коптер падает. Пытались быстро вниз нырнуть, чтобы посмотреть, что там внизу, но не успевали. Грязи много, дождь, саранча. Ничего не разглядеть.
— А разведка, неужто, у вас, у степняков, разведки нету? — Спросил Каштенков.
— Две группы пропали, всё, что передать успели, это про сколопендр, говорят их там тысячи. Тысячи.
— Две разведгруппы пропали? — Переспросил старый казак. — На квадрациклах от червяков уехать не смогли? Как такое быть может?
— Не смогли, значит. — Отвечает есаул мрачно.
— Ну, может быть, может и не смогли, — говорит прапорщик Мурашко, — сколопендры, саранча, бабы китайские, это всё понятно, ну а нам-то что делать? Чем мы помочь можем?
— Часть наших пойдёт на юго-восток, на Нагаево, уже собираются, нужно нагаевским помочь детей и баб вывезти, — объясняет Баранов, — а часть встанет в степи. Если вал из саранчи до нас докатится, то придётся сколопендр пострелять немного. Хотим фронтом станицу с юга прикрыть, сами в степи станем, а вам дадим самое хорошее место на камнях. Надо дождаться колоны из Нагаево, как дождёмся, так сразу снимемся. И побежим на север. Может, и стрелять не придётся.
— Ну что, казаки, — говорит прапорщик, вставая, — поможем степнякам, какая-никакая, а всё-таки родня.
— Спесивая, больно, родня-то, — говорит Сашка Каштенков.
— Вечно мы их выручаем, — добавляет старый казак.
— Если поможем, может и спеси поубавится, — предполагает прапорщик.
— Когда это у степняков спесь убавлялась! — Не верит Каштенков. — Отродясь такого не было.
Саблин молчит, даже особо не слушает, он знает, что всё это трёп. Обычная полушутливая распря между болотными казаками и степными. Всё уже решено, пластуны станут туда куда нужно, и будут стоять столько, сколько потребуется. А это всё, все эти разговоры, это только шутливая форма претензии, вечной претензии болотного люда к слегка высокомерному и насмешливому своему собрату. Не более того. Пластуны ещё немного потешатся и спросят: ну говорите, где нам окапываться?
