Все вроде смеются, все кроме есаула, он мрачен, забыли пластуны, что степняки две группы разведки потеряли, не до смеха им. Сколько в группах было однополчан. Восемь, не меньше.
Какие уж тут шутки. А ещё станицы надо бросать, детей вывозить, имущество. Не смешно было есаулу. И он сказал:
— А ещё я хочу просить у вас ваш грузовик. Нужен он нам.
— Грузовик? — Переспросил прапорщик. — А когда уходить будем, на чём же мы поедем.
— С нами, — говорит Баранов, — как обычно. На броне.
Прапорщик оглядел пластунов, думал, может, кто возразит. Нет, курят казаки, никто, ничего против не сказал. Нужен грузовик детей вывозить, так дело святое, берите.
— Ну, тогда будем считать, что договорились, — есаул баранов встаёт. — До саранчи сорок километров, ночью она, вроде, не движется, так что до утра времени навалом, отдыхайте казаки, на заре выдвигаемся.
Прямо там, в зале для совещаний пластуны стали устраиваться. Снимали броню, шли мыться. Вот тут, конечно, лавки были бы лучше стульев. Ну да ничего, и на полу можно поспать, слава Богу не жарко. Пришил местные казачки, принесли тазы. А в тазах такая еда, что болотному люду только по праздникам доставалась.
Дрофы печёные, ноги длинные, мясистые, куски огромные, навалом лежат. Ешь — не хочу. По тарелкам горох раскладывали, и «паштет» из саранчи жареной с луком. Саблину очень понравился.
С луком же. И лука казачки не жалели. А он не дёшев. Дома такого Аким не ел. Так что сало, что жена дала в дорогу, удалось сэкономить. Ещё принесли хорошую кукурузную водку, и чай, и ещё кисло-сладкий напиток ледяной. Вареный из какого-то кислого степного корня. Всё было очень вкусным, ну кроме хлеба, хлеб на болотах пекли лучше. И тут все пластуны были солидарны:
— Не умеют степные бабы печь хлеб правильно. Не таков он должен быть. Да и откуда степным казачкам уметь печь хлеб из кукурузы, если кукуруза у них тут не растёт. Да и вообще, у них тут ничего не растёт.
С этим опять все пластуны соглашались. Не умеют степняки растить что-либо. Да и вообще, лентяи они и бахвалы.
От оврага в три, а где и в четыре метра глубиной осталось перепаханная снарядами ложбина глубиною в два метра. Зато мин в нём точно нет. Но идти теперь тяжко. Казаки загружены под завязку, ранцы битком: мины, гранаты для гранатамёта, патроны, вода, хладоген. Чуть ли не по колено противоминный ботинок уходит в лёгкий грунт. Взвод снова идёт на исходные, поближе к противнику. И снова у Саблина барахлит левое «колено», он заметно припадет на него, это от перегруза. У него в рюкзаке, помимо своего груза ещё одна граната для гранатомёта.
