Он посвечивал фонарем сквозь частокол торчащих из фланца корпуса толстых шпилек, с которых еще не сошла крышка.
В створе луча виднелись темно-коричневая от коррозионного налета внутренняя поверхность ее и такого же цвета покореженный взрывом привод регулирующего стержня, влажно блестевший и казавшийся лакированным.
Уровень воды в корпусе был вровень с фланцем, и в свете фонаря было видно, как его слегка рябило слабым сквознячком.
«Вот ведь как получается, Владимир Анатольевич, — мысленно обратился к директору Кучерганов, — не могу я так просто от вас уйти. Очень много вы мне добра сделали. И хотя я работал не за страх, а за совесть, все равно ваша доброта больше стоит… Вот ведь какое дело получается, — с улыбкой думал Кучерганов, — Выходит, что ниточка добра крепче связывает людей, чем веревки зла…»
В это время подошел лаборант-химик и пластмассовой колбой, привязанной на шпагате, отобрал пробу воды из корпуса реактора.
Вслед за ним подошел начальник смены атомной электростанции, высокий, грузный человек в белом лавсановом костюме и пластикатовых чунях, с выражением крайней озабоченности на жирноватом лице.
— Какая концентрация бора в воде? — спросил он химика.
— Час назад было тридцать два грамма на литр…
— Прошу тебя побыстрее оценить концентрацию в этой пробе, — он кивнул на пластмассовую колбу, — и доложить мне. — И, помолчав, добавил: — Я хочу, чтобы ты понял: без твоих данных мы не будем производить дальнейший подъем крышки. Ведь за нею тянется регулирующий стержень, высвобождая дополнительную реактивность, и может начаться разгон на мгновенных нейтронах. Ты понял меня? Анализ проведите тщательнейшим образом.
Химик утвердительно кивнул и поспешил в лабораторию. А начальник смены обратился к Кучерганову:
— Что-нибудь придумал, Василь? Сам видишь, дело швабра…
Кучерганов улыбнулся:
— Ничего… Что-нибудь придумаем.
— А я, например, совсем в тупике. — сказал начальник смены. — Понимаешь, в моей практике подобного случая никогда не было. Ни у кого не было.
— Не было и такого реактора, — тихо сказал Кучерганов. — Но погоди, пройдет время, наберетесь опыта, и все будет путем.
— Ведь, понимаешь, какая штука, — продолжал начальник смены, — можно бы, конечно, выдернуть крышку вместе с приводом и регулирующей кассетой. Но ведь его там наверняка загнуло нижним концом, уперло в чехол кассеты. Так недолго порвать и оболочки топливных элементов… А это уж совсем плохо. Не отмоемся мы тогда с тобой от радиоактивной грязи.
