Синеглазка сидела сперва нерешительно, боязливо. Вцеплялась в серую шерсть так, что пальцы белели. Но после приноровилась, распрямила спину и даже обняла Ивана руками.
– А ведь говорили мне, что ты в стан наш на волке прискакал… – тихо сказала поляница. – Да я до конца-то не поверила, думала – примерещилось что-то девкам…
До Мезени добрались только на третий день. Показалась она вдали – извилистая, со скалистыми берегами. Без волшебного клубка добираться пришлось долго, искать путь по солнцу и звездам. Спросить было не у кого – места пошли совсем дикие, безлюдные. Только ухало что-то иногда в ветвях, да волчий вой доносился.
– Эвона куда старшая-то яга забралась… – кряхтел Иван, пока шли через реку вброд, перекатами. – И понадобилось же ей в этакой-то глухомани хорониться…
С этой стороны опять потянулось болото, только холодное, промозглое. Иные бочаги еще были затянуты льдом. Яромир, снова вставший на две ноги, заглядывал чуть не в каждый – искал, у кого спросить дорогу.
Не человека, понятно. Какого-нибудь местного духа. Болотника, омутника, вировника или багника. Они везде есть – надо только уметь их высматривать.
– Эй, хозяева дорогие, отзовитесь, помогите!.. – негромко окликал Яромир. – Не в службу, а в дружбу, отплачу чем могу!
До его чутких ушей донесся рев. Точно коровий – но что делать корове на болоте? Выпь это, водяной бык. Голос громкий, слыхать издали.
Только и не выпь это, конечно. Они еще с зимовки не вернулись – да и не гнездится выпь так полуночно. Холодно здесь слишком для нее.
Так что Яромир короткими прыжками понесся к источнику звука, резко сунул руки в трясину… и выдернул жуткое чудище. Толстое, как бочка, колышущееся студнем, все в грязи и улитках, да еще и без глаз.
– Пусти, пусти, чё пристал, чё пристал?! – заревело создание, отбиваясь от волколака. – Не трожь меня, не трожь!..
Голос был трубный, басистый, но явно женский. Болотная баба. Духи-хозяева тоже разных полов бывают, хотя лешие да водяные чаще все-таки мужики.
Но не всегда. Яромир выдернул болотницу из трясины совсем – и та аж зашлась в крике. Слабо грело весеннее солнышко, но все-таки грело. Для болотных духов это смерти подобно.
– Чё надо, чё надо?! – выла болотница, даже не пытаясь слушать.
Иван с Синеглазкой первые секунды пялились в изумлении. Для них выглядело все так, будто Яромир сунулся в водяное оконце, вытащил пустые руки, а потом принялся ими трясти. Болотницу они не видели и не слышали.
