– Ну и что, что зло?! – гневно супил брови архиерей. – Что с того, неумные? Мир так устроен, что зла в нем много, и сие неизбежно! Нет добра без зла, как нет света без тьмы! Но даже бесовские существа и колдуны богоотступные не могут по определению являться плохими и сравнимыми с отбросами в месте отхожем, ибо они есть часть Мира и тень Добра. Посему и Добро без них не едино! И во славу единого Господа сия тень имеет место быть смотрима и за ней узреем Свет!
Здесь все наморщили лбы, стараясь уяснить, о чем батюшка архиерей глаголет. Уж больно мудрено закрутил.
Видя, что таким образом достучаться до христиан не выйдет, отец Онуфрий горько вздыхал и подытоживал:
– Если коротко и ясно: уверуйте во все, что говорит вам церковь! Ибо церковь от Бога, а Бог непогрешим! А кто не уверует – тот иконой по челу получит!
Вот эту нехитрую догму все вполне понимали и, вполне покойные, расходились по домам.
А назавтра снова высыпали на улицы и шумели.
Не сидел без дела и воевода Самсон. Этот исполнял другое веление князя – собрал всех гридней, всех детских, вообще всех крепких молодцов, и день-деньской копал с ними рвы. Эти работы начались еще осенью, но не слишком рьяно, чтобы Кащей раньше времени не прознал. А там и зима наступила, поневоле прерваться пришлось.
Но теперь, когда ясно, что времени осталось с гулькин нос, дожидаться тепла уже не можно. И рвы принялись копать с утроенной силой.
Змей Горыныч на них, конечно, будет чхать с утроенной силой, но не только же он сюда явится. Эта летающая крепость силищу имеет страшную, но у Кащея она такая всего одна.
А против иных войск рвы – вполне себе подмога. Особенно против дивиев. Слыхал воевода Самсон об этих железных хоробрах, даже и видать однажды приходилось. Могучие они и неуязвимые, но зато медленные и неуклюжие. Против них яма с кольями – лучшее решение. Коли провалятся, сами уже не выберутся, а вытаскивать – долго и тяжело.
Жаль, не все это понимали. Дружинники из боярских детей скулить вообще не переставали. То и дело начинали: а зачем?.. а почему?.. а что мы, смерды, что ли, заступами орудовать?..
– Тут вам не это, – терпеливо объяснял Самсон, награждая их отеческими затрещинами. – Оно тут не просто так, понимать надо. Пока противник рисует чертежи местности, мы эту самую местность меняем. Причем вручную. Противник от такого приходит в полное изумление и теряет боеспособность. Мы испокон веку так выигрывали битвы и побеждали в сражениях.
