Но покамест рановато.
— Ну, ты-то уж точно нет, — Ларри кивает на сумку, и в уголках его глаз появляются морщинки. — А кому ты эсэмэсить собрался, извращенец ты сраный?
— Я за свои блядки не треплюсь.
— Небось этой Фрэнсис? Ох и ебливая сосочка… залей в нее пару водовок и соберешь полный фулл-хаус! А ты хитрован, зашли мои записи? — не унимается Ларри, переводя взгляд с дороги на Франко.
— Ты меня, конечно, завел, — улыбается тот, — но это не она — я охочусь на дичину пожирнее.
Ларри смеется, довольный, что снова нормально сблатовался со старым дружком. Вчера Франко не было весь день и вернулся он поздно. Ларри пытался вынюхать, где Франко шарился, но, как обычно, никакой инфой не разжился. Поэтому довольствуется дежурными фразами:
— Угу, старые деньки… классное было времечко, Франко.
Но Франко качает головой. Нет, не хочет он звонить Мелани по трубе Ларри — даже сейчас его харит при мысли о том, что цифры ее номера сохранятся на его телефоне.
— Чё, серьезно, Ларри? Я чё-то не ощущаю, — говорит он, вспоминая урывками пьяные беспределы, панибратство и трах. Затем долгие промежутки между ними, пока он чалился на нарах. Потом откидывался. Брался за старое. Новая чувиха. Большие планы. Принятые решения.
Потом еще какой-нибудь ебанько. Еще одна заваруха.
Одна и та же унылая схема отняла у него молодость. Все эти запахи, издевки и гулкий смех таких же, как он, ветеранов тюремной системы. Часто дерзких, но, по сути, сломленных, угнетенных страшной правдой о том, что они никогда не догоняли, как уберечься от этих хмурых, морально угнетающих мест.
Потом наставник. Лечение дислексии. Спасательный круг. Книги — эти окошки в альтернативные возможные миры.
И наконец, физическое воплощение этих миров. Арт-терапевт.
Настоящая партнерша по танцу.
— Может, в Лит сгоняем? — говорит Франко. — Тряхнем стариной.
Лицо Ларри расплывается в ухмылке.
— Значится, держим курс на Литский порт, — нараспев говорит он, ловко перестраивается в другой ряд на Ватерлоо-плейс, подрезает внедорожник и со свистом проносится по Лит-уок.
— Гони прямо на Конститьюшн-стрит, — советует Франко. — Заскочим на чуток к докам.
— Давно там, кстати, не был, — говорит Ларри и вскоре уже тормозит перед воротами верфи.
— Просто проехай через них, — убеждает Франко, — по ходу, они на соплях держутся.
— А по мне, так крепкие, размечтался, ага, — недоверчиво говорит Ларри, после чего тычет пальцем в вывеску: «ПОСТОРОННИМ ВЪЕЗД ЗАПРЕЩЕН».
