— Ада… всё кончено… этого хватит… довольно…
Неожиданно раздался раскат грома. В распотрошенную тушу Зверя вонзилась молния, поджигая изогнутые вокруг деревья.
— Ада!! Ты убьешь нас! — Ноэль развернулся к девушке.
От друидки исходила мощная сияющая аура. Её горящие, наполненные светом, глаза смотрели в небо. В пылающего Зверя одна за другой били молнии, испепеляя на своём пути мясо, корни, землю… С усилием преодолев сопротивление поднявшегося ветра, Ноэль бросился к призывающей бурю девушке.
— Приди в себя! — он сбил её с ног и повалилна траву. Грозовые раскаты постепенно стали затихать.
— Я… справилась? — свет исчез из глаз Ады вместе с обволакивающей её аурой.
— Да, гребанная ты дура, даже слишком хорошо!
— Это ты…? — она недоумевающе смотрела на вора. — Ноэль… я видела её.
Девушка потеряла сознание. Ноэль с тяжелым стоном завалился рядом. Неужели конец? Он лежал в мокрой траве не в силах пошевелиться. За склонившимися дубами загорелись первые звезды. Ночной ветер поднимал вверх клубы горячего пепла. В тлеющих корнях догорали почерневшие остатки нежити. Где-то в отдалении слышались беспокойные голоса. На краю поляны возник силуэт, обрамленный гривой седых волос. Над Ноэлем склонилось изборожденное морщинами лицо:
— Всё в порядке, парень. Мы можем вернуться домой.
На отдаленном холме горели девять погребальных костров. В их отблесках безмолвно стояли люди Иссурима, провожающие своих защитников в последний путь. Женщины тихо всхлипывали по павшим мужьям и сыновьям. Мужчины хмуро наблюдали за исчезавшими в языках пламени друзьями и братьями. Тяжело хромая, вперед вышел опирающийся на посох седовласый старец.
— Горечь утраты всегда являлась тяжким бременем смертных. Наш народ испил её сполна, кровью сражаясь за своё существование, — скрипучий голос резонировал с потрескиванием костров, — сегодня мы несем в своих сердцах горечь за павших в бою отважных мужей, воинов обители, отдавших свои жизни за будущее Иссурима. Зверь, исчадье тьмы, повержен. Их души отомщены, и жертва их не была напрасной. Они уйдут к Великой Матери, смешавшись с земной твердью. Они встретятся с ней, развеявшись пеплом на свободном ветру. Они будут наблюдать за нами, переродившись в древа вечной памяти. Они будут с нами. Мы — с ними. Да будет ваш покой благословлен бескрайней рощей. Прощайте, братья.
Друиды постепенно расходились. Человек в потрепанном плаще отделился от толпы и неспешно подошел к застывшему у огней седовласому:
