Далеко на горизонте показался верховой. Он въехал на курган, немного потоптался на нем и снова спустился вниз.
— Видишь? Кто там? — настороженно спросил Алешка.
— Дозоры наши, вероятно, — спокойно ответил Белецкий.
Отряд медленно спускался к лощине, с боков подымались высокие пригорки, перерезанные небольшими оврагами, поросшими молодым леском.
Из-за попорота неожиданно показалась какая-то кавалерийская часть. У всадников сверху папах виднелись перекинутые красные ленты.
— Черт знает! — удивленно обернулся к Алешке Белецкий Откуда здесь может быть кавалерийская часть? — и, слегка пришпорив коня, рысью двинулся навстречу к командиру, лихо сидевшему на гнедом жеребце.
Алешка двинулся вслед за ним. И только когда подъехал на расстояние нескольких сажен, увидел на плечах командира следы от срезанных погон.
Никто не ожидал того, что случилось вслед за этим. Где-то рядом оглушительно раздался выстрел.
Курсанты рывком сбрасывали с плеч винтовки, поворачивая коней. Но и сзади и с боков, из-за кустов и деревьев выскакивали люди с винтовками наперевес, и со всех сторон неслись крики:
— Руки вверх! Оружие на землю!
От неожиданности отряд растерялся. Кто-то из курсантов бросился навстречу к кавалеристам, и тотчас же его тело, подброшенное на штыках, подскочило в воздухе и тяжело плюхнулось вниз.
— Мамонтовцы! — раздался сзади испуганный, приглушенный крик. — Они красными прикинулись!
Белецкий резко ударил плеткой коня и бросился в сторону, рассчитывая прорваться сквозь кольцо окруживших казаков.
— Ребята, сюда! — не своим голосом крикнул Алешка, но в этот момент офицер наперерез бросился к Белецкому.
Пригибаясь к шее лошади, Белецкий выхватил револьвер и выстрелил в офицера. Пуля скользнула мимо, и это решило дело. Алешка не видел взмаха шашки, он понял все только тогда, когда Белецкий зашатался и рухнул с седла на землю. Из рассеченного черепа вывалился розовый мозг.
Алешка растерянно оглянулся назад и, увидя товарищей с поднятыми кверху руками, злобно кинул свою винтовку на землю.
— С коней долой! — раздался тот же властный голос, и, обтирая шашку о край потника, офицер медленно подъехал к отряду.
Ровной шеренгой выстроились пленные. Недалеко от них прямо на земле грудой возвышались отобранные винтовки.
Курсанты стояли без шапок, с бледными, взволнованными лицами и не спускали взгляда с офицера, который о чем-то разговаривал с двумя казаками. Выйдя на середину, офицер долго оглядывал стоящих и вдруг громко и отчетливо крикнул:
