Все эти мысли для командующего были ясны как день, что он не преминул и отметить.
— Не путай султанскую казну со своим личным кошельком, — язвительно буркнул он. — Все их золото и так станет нашим! Этот мальчишка на коленях будет умолять нас забрать накопленные им богатства, — вскочил Сльдэ с мягкой кошмы. — Умолять… давясь кровью и слезами… Ползать на коленях, целую кожу моих сапог, — он вплотную подошел к кади и смотря на него сверху вниз, угрожающе произнес. — Завтра, ранним утром, левое крыло орды ударит по лагерю врага. Правое же зайдет с противоположной стороны от города и погонит оставшихся трусов к реке, где…, — его пальцы с хрустом сжались в кулаки. — «Бессмертные» растопчут их.
Одетый в те же массивные инкрустированные шаморскими символами доспехи, что и его легионеры, Сульдэ в этот момент буквально расточал вокруг себя неотвратимую угрозу. Однако, прожившего при дворе великого султана полную опасностей жизнь кади сложно было пронять этой внешней мишурой.
— Я слышал кое-что про одного твоего тысячника, — за спиной повернувшегося Сульдэ раздался вкрадчивый, с показной тревогой, голос. — Кажется, его Борхе зовут…, — командующий орды замер с неестественно прямой спиной, словно в нее кто-то воткнул металлический стержень. — Говорят, какие-то дикари, — старик намеренно тянул некоторые слова и, казалось, испытывал при этом непередаваемое удовольствие. — За пару часов почти уполовинили его тысячу… Это странно, не правда ли? — продолжал он разговаривать со спиной, скрипящего зубами Сульдэ. — Тысячу «бессмертных» из алого тумена, возглавляемого самим Сульдэ Победоносным, перестреляли как жалких куропаток дикари. Думаю, великому султану, да правит он вечность и сто лет, будет опечален, когда узнает, его непревзойдённых «бессмертных» разгромили торги… Да-да-да, те самые торги, что несколько десятилетий назад посмели выступить против власти великого султана, да не оставят Благие его своими милостями.
«Опечален…, — проносилось в голове у застывшего в центре шатра командующего. — Великий будет просто в ярости, если это ему расскажут так, как надо!». Сульдэ, наконец, медленно повернулся и встретился с глазами кади, все также поглаживающего свою бородку.
— Хорошо…, — глухо и еле слышно проговорил Сульдэ. — У тебя есть еще один день. Я буду ждать ровно сутки… И если этот королик до восхода солнца второго дня не придет сам и не приведет того, кто повинен в смерти моего сына, то «бессмертные» все здесь смешают с грязью и… кровью.
