Маори по кличке "Литой" | страница 33



— Моана, друг мой, а ты и теперь думаешь убить Джонни? — С опаской спросил он. Это было бы уже перебором.

— Нет, конечно. Он трус. Он сбежал с поля битвы. Умный трус. Да и смысла в этом больше нет, — ответил Моана, попивая чай и поглядывая на Джекки со спокойным удовлетворением хорошо проведшего свой день, человека.

— Но ты показал ему язык. Ты в самом деле его бы съел, если бы убил? Ты вообще, — Джекки уже потерялся в пространстве, спрашивая то, что не спрашивают ни на улице, ни у маори, ни вообще нигде, но Моана, кажется, понимал, что с ним происходит, — вообще… Кого-нибудь уже… Ел?

— Какой только дряни я не ел, — тяжело вздохнул Моана, не отразив на лице ничего и не ответив, по сути, ничего на вопрос Джекки. Тот решил не заострять тему.

Никогда Джекки не думал о жизни столько, как стал с тех пор, когда начал плотно общаться с Моаной. Нет, ни в коем случае нельзя сказать, что Джекки был просто уличным хищником, с чуть более высокоорганизованным интеллектом, что выдвинуло его в главари. Но так, именно не о способах жить и зарабатывать, а о таких ненужных в его жизни вещах, как поиск ее смысла, он задумался через несколько месяцев после начала работы с северным рыбаком. Моана не читал ему нравоучений или лекций, он вообще был не очень разговорчив, он просто — был. Джекки понимал, что, попадись ему такой вот Моана лет тридцать назад — и он никогда не стал бы главой «Стальных крыс», а занимался бы чем-нибудь простым и настоящим. Не сиюминутным.

Моана не был святым, которые одним присутствием своим меняют людей. Человек, который зарабатывал на жизнь в клетке, в святые не очень-то годится. Он совершенно не пил алкоголя, да — но курил, причем такое зелье, что Джекки, сам предпочитавший курить тонкие сигары взатяжку, кашлял с минуту, попросив как-то у Моаны его самокрутку — просто попробовать. Моана никого и никогда не учил жизни, не давал советов, если не просили, а точнее — если не упрашивали. Об этом Джекки подумал с доброй усмешкой, так непривычно выглядевшей на его лице, чаще выглядевшим, как деревянная маска Вельзевула. Уличная шпана, которая мечтала, став постарше, влиться в ту или иную банду, в своих подростковых шалостях отчаянно копировала жизнь взрослых, а потому были на побегушках у «Стальных крыс», охотно служили как информаторами, так и дезинформаторами, узнавали и слушали на улице все, что хоть как-то могло повлиять на жизнь «Крыс», в общем, росла смена. Так вот. Когда в своих подражаниях взрослым они становились в тупик, то старшие их шли с просьбой развести по понятиям к Джекки (если хватало смелости или авторитета), а чаще — к Крышке. Теперь к этим двум прибавился еще и Моана. Джеки знал точно, что Моана, если малолетки просили его разрулить проблему, всегда говорил, что по понятиям их он не живет, но странное дело — зверенышей устраивали и те советы, которые мог дать им сам Моана, на основании своих принципов. На улице стало поменьше крови — среди малолеток. «Этот твой святой молотобоец от нас всю мелочь отобьет» — как-то зло бросил Крышка, но сделал вид, что шутит. Не шутил. Крышка давно уже мечтал свалить Джекки, Джекки это прекрасно знал, контролируя ситуацию.