Над лесом разнёсся глухой рокот командирской трубы — привал. В свои права вступала полночь…
* * *
— Стратег, несколько передовых дозоров столкнулись с вражескими заслонами, уничтожено несколько десятков вражеских солдат, — отрапортовал гонец. Наступать на пятки мятежникам стали ближе к обеду — и те очень засуетились…
— Потери?
— Два убитых и пять раненых, стратег.
— Понятно… Всё, свободен, — гонец, склонив голову, поскакал обратно, — Эвклид, что с госпиталями и перевязочными пунктами?
— Всё готово, стратег. Командиры ил и лох извещены об их местонахождении.
— Отлично.
Обдумав всё, Эвмен решил дать приказ командирам поредевших лох и ил отступать в тыл — для реорганизации и спасения жизней раненых. Заодно вытаскивали в тыл и тела павших — стратег решил, что своих убитых всегда надо хоронить с почестями. Место побитых отрядов заменяли свежие — из второго эшелона. Благо, фронт наступления был не так широк, поэтому позволял подобные действия, более того, были даже третий и четвёртый — правда, в четвёртом состояли соматофилаки и ксистофоры, которые, по понятным причинам, вступали в бой только в случае серьёзного сопротивления, которое не удастся сломить тарантинцам и присоединившейся к ним пехоте.
Постепенно армия изогнулась полумесяцем вокруг отступающих мятежников — в серьёзные бои старались не вступать, однако отставшие небольшие группы и разведчиков нещадно перемалывали, не давая ни остановиться, ни сгруппироваться, ни найти выход из ситуации. Врага гнали прямо на укрепления — после того, как мятежники несколько раз попытаются взять их приступом, стратег надавит на них с тыла, вынуждая отступать в горы — где, собственно, они и закончат свою жизнь. Можно было бы, конечно, нагнать их и разбить сейчас, но Эвмен не хотел лишних потерь — пока мятежники боятся и надеются избежать смерти, они будут делать множество ошибок. Как те же разведчики, регулярно рассылаемые во все возможные стороны и перехватываемые пергамскими отрядами.
Со всех сторон слышался гул перекликающихся труб и рожков — стратег приказал дублировать каждый сигнал по несколько раз — для пущего наведения паники в рядах противника. Хоть это и несколько дезорганизовывало, но мятежники действительно ломились прочь от переклички, словно дикие животные…
К вечеру армия немного отстала от своей «дичи» — пусть отдохнут. За ночь укрепления должны будут максимально укрепить, дабы избежать лишних жертв. Как не удивительно, но мятежники практически сразу устроили привал — даже не пытаясь оторваться. Неужели решились дать бой? Это было крайне нежелательно…
