— Теория, блядь, — рассмеялся Самюэль.
— Да. Назовем это «теория черного хера», — сказал белый.
— Как скажешь, ниггер, как скажешь, — посмеивался со своего места Самюэль.
Помолчали. Лодка тихо шла по мертвым водам проклятого болота. Да, они видели Королеву, которая, вроде как, не гневалась на них. А кто их знает, баб?
— Вот ты, мужик, знаешь баб? — Спросил Самюэль белого.
— От и до.
— И что ты о них знаешь?
— Про рот я тебя уже говорил. Еще добавлю, что женщины всегда говорят правду. Только большинство из них не знает об этом. И еще запомни, «снежок», повторять не буду. Главное в отношениях между тобой и женщиной — это не уважение, не доверие и не понимание. Главное — это успеть послать ее на хер, пока ты остаешься королем. Но. Если ты им никогда и не был, то можно не беспокоиться и идти самому, куда пошлют, не сожалея. Ибо называть этот гротеск отношениями, как минимум, неприлично. Понял?
— Типа того. А еще? — Самюэль вовлекся в странную лекцию, хоть и почитал себя знатоком бабьего племени.
— Ответ на идиотский вопрос: «Чего хочет женщина?» должен давать мужчина.
— Да, ты реально до хрена знаешь о женщинах, — отвечал Самюэль, слегка оторопев.
— И еще одну страшную тайну, как пацанский подгон. Запомни: дважды два у женщины — всегда апельсин.
— Это как?
— А вот так. Это и есть та самая женская загадка. Дважды два равно апельсин и пиздец. Вот такая вот ботва.
— А у тебя есть женщина, ниггер? — Спросил вдруг Самюэль.
— Не очень, — как-то непонятно отвечал белый.
— Это как?
— Слушай, белый мудак, чего ты хочешь услышать от глупого ниггера, который до сегодняшней ночи вообще не был уверен, что существует? Откуда мне знать, что я всю жизнь не провел в этой лодке с тобой, «снежок»? Понял? Вот попробуй сам ответь — у тебя есть женщина?
— Есть! — Гордо ответил Самюэль, подумав не более секунды. Но — подумав.
— Ебаный расист, — горько сказал белый, — вот всегда у вас, у белых тварей, на все готовые ответы и все у вас в шоколаде. Вот не мог оставить черножопому парню хоть крошку самоуважения.
Это был уже перебор. Самюэль выронил кормило и упал на дно лодки. Дикий смех раскатился над Манчаком. Белый кинулся к рулю, что-то бормоча на незнакомом языке. А Самюэль катался по дну, хрюкая и заливаясь слезами. Черт, да ради такой поездки стоило рискнуть задом! Наконец, он пришел в себя, сел, закурил и некоторое время смотрел, как белый ведет его лодку. Справлялся тот недурно, стоило признать.
— Ты водил лодки? — Серьезно спросил Самюэль.
