— Извини, Джил. Я пока не готов. Ты только не обижайся, ладно?
— Ага, не обижайся! Я тащусь к тебе через весь город — поглядеть, что у тебя новенького, а ты секретничаешь. И мне — не обижаться?
— Извини.
— Ладно, я привыкла, что ты такой бяка. Кстати, насчет работы… Ты помнишь Гарри?
— Гарри? Ах да, помню.
— Так вот он нашел работу. Не «что-то вроде работы», а работу. Делает матрацы. Какие-то особенные. Которые дорого продаются.
— Молодец.
— Могу замолвить за тебя словечко. Вдруг куда-нибудь тебя пристроит. На работу, которая работа, а не вроде как.
— Спасибо, мне и так хорошо. Я тружусь на ниве искусства.
— Похоже, денежка на этой ниве для тебя не растет, поэтому пара фунтов на стороне не помешает…
Тут ее сотовый начинает пиликать, она выуживает его из сумки и смотрит на экранчик — наверное, ее ухогрей не успевает остывать между разговорами.
— Ах ты, черт! Важный деловой звонок. Давай я унырну поговорить на кухню — заодно заварю нам обоим по чашке чая. А ты еще подумай — может, покажешь все-таки плоды своего нового направления в творчестве.
Я киваю, и она упархивает в кухню — закрыв за собой дверь. Я прикладываю ухо к двери, но ничего не слышу — только бу-бу-бу и хи-хи-хи. Через сколько-то минут она появляется из кухни, вручает мне чашку чая и со своей занимает позицию у открытого окна.
Джил дует на чай, пробует. Горячо. Она говорит «Ай!» и ставит чашку на подоконник.
— Сай, ты вообще-то чем питаешься? Или ты вообще не питаешься?
— Да я…
— Ага, попался. Ну-ка давай начистоту. Ты что сегодня ел?
— Да так, что-то.
— По тебе не видно. Ты как с плаката «Помогите голодающим!». Не знаю, что с тобой делать, но что-то делать надо, и срочно. Может, витаминами тебя в человеческий вид привести?
— Уже принимаю. То есть буду принимать. Обещаю.
— Слушай, тебе не хватало только заболеть!
— Я буду есть.
— Правильно, умничка… А это что?
— Ничего особенного. Кое-что из папье-маше.
— А мне нравится. Удачная работа.
— Спасибо.
Я стою спиной к батарее отопления и брожу пальцами по ее гладким холодным краям. Джил делает более чем секундную паузу в разговоре — молча смотрит на меня и прихлебывает чай.
— А когда у тебя следующая вроде как работа? Или исследование?
— Завтра.
— Просто «завтра»? Сай, это убийственно точное описание вроде как работы. Не знаю когда, не знаю где. Хотя вид у тебя чертовски усталый.
— Извини, я сейчас не расположен об этом говорить…
— Ясненько. Меня тут не хотят. — Она ставит пустую чашку на подоконник. — Поэтому я сваливаю. Но буду в твоих краях завтра. Я тебя застану дома в это же время? Тогда загляну — вдруг на тебя говорун найдет? И купи, кстати, молока. Последние капли только что допили.
