Так как специальных концертных площадок в Нессарии не было, выступления по-прежнему проводились в трактирах. В трактирах с самыми большими общими залами — такие выстроены около южных ворот полиса. Один концерт — один трактир: как-то владельцы договорились между собой о распределении прибыли. А о том, что прибыль стоила всей возни, говорило одно то, что заведение на время концерта закрывалось. То есть внутрь — только по билетам, и там никакой жратвы. Столы убирали, ставили рядами стулья и лавки — которых ещё и не хватало для всех желающих. На втором, последнем на данный момент выступлении, троица особо хитроухих стражниц забралась на потолочные балки «для обеспечения более полной безопасности» — их так и не смогли оттуда согнать… Ещё одна ма-аленькая, но интересная подробность: заведения вокруг южной площади были специально рассчитаны на приезжих дворян. То есть, приглашая выступить менестреля-нечеловека (о чём можно было узнать из афиши с любой доски объявлений), они, мягко говоря, не потворствовали своей основной клиентской базе. Но, видимо, доходы покрывали все издержки. Ничего личного, только бизнес…
Рона закончила, выдав напоследок звонкий, словно повисший в воздухе аккорд, и жизнь в нашей общей комнате-гостинной отмерла. Таня вернулась к методичному натиранию ремней своего доспеха алхимпропиткой — многослойный композит из кожи тварей тоже требовал ухода, особенно после интенсивной носки и ударных нагрузок на тренировке. Лада вздохнула и опять опустила глаза в книгу: решила повторить материал прошлого семестра, справедливо ожидая проверочной работы. А я — я вернулся мыслями к опытам с Тьмой. Песня помогла: словно вымыла из головы чувство тупого хождения по кругу и подарила умиротворение… стоп.
Фирониэль, настроившаяся было продолжить мурлыканье под негромкий звон струн, с удивлением на меня покосилась: почувствовала, как я напрягся. Ещё бы мне не напрячься, если я, кажется, нашёл решение! Господи, как же просто! И ведь ответ был у меня всё время под носом! Нужно было просто сопоставить известные мне факты — не более того.
— Наташа, мы с тобой идём в лабораторию. Прямо сейчас!
* * *
Желания — это эмоции, которым разум придал законченную форму. А эмоции — это синтез из нескольких чувств. Чуять запах добычи — чувство, голод — чувство, а вместе они дают агрессию. Сытость, тепло и темнота вместе у большинства млекопитающих вызывают ощущение безопасности. Видите? Млекопитающих. Непонятно? А так: большинство тварей Шрама являются измененными зверями, то есть как раз млекопитающими. Всякие там гидры, вараны, мутировавшие змеи — сравнительно редки. Только теперь до меня дошло — почему! Всё дело в голове, в развитии головного мозга, точнее. Человек отличается от других животных наличием разума, но разум — это следствие развития нервной системы. Если грубо — наши мозги «тянут» разум, а у других зверей не хватает мощности. А вот с эмоциями картинка выходит совсем другая.
