Женщина у окна встрепенулась и певучим, явно ивановским говором сообщила:
– Вы не смотрите на руку-то. Травма у него. Пальцы не сгибаются. Двое нас, двое.
– И нам два, – покраснела другая пассажирка. Она повернулась к симпатичному пареньку со сдвинутыми на всякий случай бровями и улыбнулась.
Сухими губами проводница пересчитала присутствующих по головам и удалилась, поскрипывая костистыми членами.
– Меня тоже, кажись, посчитала? – испуганно спросила Петровна.
– Не знаю, – призналась Женя.
– И я не поняла. – Петровна сжала маленький кулачок. – Эх, надо было мне еще раз крикнуть, что, мол, не надо мне вашего белья!
– Мне кажется, она поняла, – сказала Женя.
– И то, и то. – Петровна вытянула тощую шею и тревожно вгляделась вглубь вагона.
– Скажите мне, когда соберетесь укладываться, я помогу, – предложила Женя.
– Спасибо, милая, спасибо, – шепеляво забормотала Петровна, – и правда, надо бы лечь. Не будет же она мне насильно белье пихать? Тем более если я сплю?
– Не будет, – успокоила ее Женя, закидывая свои вещи на верхнюю полку.
Петровна суетливо сползла со своего места, ухватилась за поручень и стянула с себя старенькие сапоги.
По вагону поплыл кислый запах, от которого вдруг стало невыносимо грустно.
Подскочил трехпалый, от него уютно пахло жареной курицей и почему-то клеем, помог спустить с багажной полки скрученные валиком матрасы. Женя разложила их на свою и бабкину полки. Петровна шустро запихала сапоги под столик и, не раздеваясь и ничего не подстилая, свернулась в клубок на краешке матраса. Ее было так мало, что показалось, на видавшем виды комкастом матрасе забыли старенькое пальто.
– Взять вам одеяло? – шепотом спросила Женя, усаживаясь на свободный край.
– Возьми, милая, возьми, – еле слышно проскрипела Петровна.
Женя накрыла бабку одеялом и подоткнула уголки.
Тихонечко заныла опустошенная душа.
Октябрь 1993
Пилипчук настоял, чтобы Наталья поехала в Москву провожать Асю и Сережу. Выехали поздно вечером в одном купе. Андрей Григорьевич снял с плеча спящего Сережку и аккуратно уложил на верхнюю полку.
– Я тоже на верхнюю полку лягу, – сказала Ася, возбужденно сияя глазами.
– Не упадет? – спросила Наталья. – Может, лучше вниз Сережу положить?
– Может, и лучше, – натужно засмеялась Ася, – что я буду без вас делать? Без тебя и тяти?
Пилипчук подсунул под Сережу согнутые в локтях руки и молча переложил вниз.
Сережа спал беспокойно. Лампа у изголовья отбрасывала неровные тени на его бледное после больницы лицо.
