– Почему мы здесь? – потягиваясь, спросила Ася. – И когда уже ты уберешь со стола стекло? Что это за совок…
Его словно ударили под дых. Резко, с оттяжкой, как били в армии. Ася была с ним в больнице, видела, как Сережку вывозили на каталке из операционной.
Он смотрел в недоумевающие, ясные глаза дочери и видел, что она действительно ничего не помнит. Точно так же начиналась болезнь у жены…
– Ну что ты молчишь? – спросила Ася. – И глаза выпучил, как… лягушка. Бумага потерялась?
Он никогда не был слабаком, шел по жизни высоко подняв голову. Не уступал никому и ничему. Недаром говорили, что Пилипчук что танк прет, не свернуть. Тот еще… танк. Разжижились, ослабли коленки, бешено задергался глаз. Он стоял посреди черного, как гроб, кабинета и чувствовал, как прошлое возвращается.
Все началось после рождения дони. Сначала жена просто плакала, ночами лежала без сна, уставившись в потолок. По утрам забывала покормить Асю, с отсутствующим видом ходила по дому в ночной сорочке. Он отдал Асю в круглосуточные ясли, научился застегивать крошечные пуговицы. Готовить он умел всегда. Мать об этом позаботилась. Недаром батя ее фельдфебелем называл. Строила и сына, и мужа, который любил ее беззаветно. Отец пережил мать всего на три месяца. Почти разом обоих похоронил.
Потом жена начала забываться. Сначала по мелочи, забыла выключить электрический чайник. Он купил другой. Потом еще. Он купил чайник со свистком. Вернулся один раз домой, на газовой плитке вонял прогоревший почти до копоти чайник. Жена сидела на кресле перед телевизором. Глаза неживые, как у снулой рыбы. Под поддернутой наверх губой скалились давно не чищенные зубы. Небольшие дыры в памяти разошлись в прорехи, и только тогда он пошел по врачам. В Киеве обошел всех, кого мог. Там и выяснил, что подростком жена была на учете. Попытка суицида. Не успокоился, перевез семью в Москву. Снимал в Подмосковье дом-развалюху, работал как вол и возил жену по специалистам.
Когда все кончилось, уехал с Асей в Мурманск. Исколесили с доней весь Союз. Хорошие строители нужны везде. Только от себя не убежишь…
Андрей Григорьевич тряхнул головой и гневно посмотрелся в расплывчатое отражение на полированном столе. Разнылся, как баба! Хуже! Бабы и те не сидят сложа руки. Непростая у Аси оказалась подружка, тот самый омут, в котором черти водятся. Права Наталья, права чертова дочь. Всё возможно, если точно знаешь свою цель. И если готов заплатить за содеянное сполна. Все остальное – дело техники, а техника – идеально отточенный инструмент любого мало-мальски стоящего снабженца в эпоху развалившегося социализма и тотального дефицита.
