‒ она ушла бы, поверь. Не сразу, месяцем позже, или тремя, неважно. Она не руководствуется логикой, Мир. По крайней мере, не твоей.
Мираниэль надолго замолчала, обдумывая. Умненькая, способная и ‒ пусть почти ребёнок ‒ вполне надёжный друг… сколько раз ему случалось ломать ноги, поскальзываясь на «надёжной дружбе»? И он, похоже, ничему не научился: лезет в ту же мышеловку снова. Доверие… Но кому-то надо же доверять.
‒ Ты предполагаешь у неё способность читать следы псинов, ‒ задумчиво промолвила девушка. ‒ А если она прочла, что человек, который её спас, на самом деле работал на тебя? Твой след она знает.
‒ Потому и пришлось потратить два дня на поиски того, кто на меня, в общем-то, не работал. Этот мальчик и без меня бы её вытащил. Следуя собственному желанию. Каковое, полагаю, она и прочла.
‒ Столь сильное желание, чтобы начисто стереть след таинственного незнакомца? ‒ удивилась Мир.
‒ Он ребёнком побывал в её шкуре и у того же мерзавца. Сочувствие и месть ‒ против таких желаний таинственному незнакомцу не устоять. Спасал её он. Я только дал ему денег и назвал размер одежды. ‒ Рейн улыбнулся: ‒ И потом, знаешь ли, я ведь сказал ему правду. Мои намерения были ему понятны ‒ стало быть, и сам я не особенно интересен. Понятное, как правило, ярких следов не оставляет.
‒ Правду?
‒ Почти. Я сказал, будто она из цветочников, как и он, вот и весь обман. Имён, конечно, не называл, но в его мире их никто не называет, он и не ждал иного. А вот причину я объяснил совершенно честно.
‒ Почему?
‒ Во-первых, он спросил. А поскольку подобные вопросы против правил игры, а он знает правила, то надо было наказать его или ответить. Наказывать за тревогу о той, кого он спасал, нелогично, а лгать сенсам, даже двушкам, опасно. Во-вторых, ситуация действительно выглядела странно: тигр нуждается в услугах мелкого воришки. В-третьих ‒ а почему бы и нет? Здесь ведь нет ничего сверхсекретного.
‒ Он учуял тигра? ‒ подняла брови Мираниэль.
‒ О, тигров все они чуют немедленно. Вопрос выживания. Там, где охотятся тигры, мелочи не место.
Девушка покачала головой.
‒ Не могу привыкнуть к спокойствию, с которым ты обо всём этом говоришь. Правила игры, охота… Язык джунглей. Хищники и мелочь. А мы тогда кто же ‒ пища?
‒ Ну нет, ‒ хмыкнул Рейн. ‒ Мы вроде слонов. Для еды великоваты, но если не злить ‒ не опасны.
‒ Прискорбно, ‒ заметила она, ‒ если не опасны все без исключения. ‒ Её наставник возвёл взор к потолку и издал красноречивый вздох. ‒ Но я спрашивала о другом. Почему он, а не ты?
