‒ Дай слово, что не станешь расспрашивать и разузнавать. Или я опять уйду.
‒ Не очень справедливо, ‒ мягко возразил он. ‒ Ты ведь пришла сама. А не тебя привела полиция.
‒ Полиция, ‒ фыркнула девочка, ‒ фиг бы меня нашла.
‒ Допустим. А как насчёт равновесников? Мне стоит верить, Джис. И стоило бы предупредить.
‒ Тогда, ‒ усмехнулась она, ‒ убегать совсем неинтересно. Рейн, а кого берут в равновесники?
Мерейн даже дыхание задержал на миг. Он и надеяться не мог на такую невероятную удачу!
‒ Ну, вот меня в своё время взяли.
‒ Тебя? ‒ глаза у неё заблестели. ‒ Ты работал в СБР? А оттуда разве уходят?
‒ Насильно там никого не держат. Это просто работа, знаешь ли. Не особая честь и не святой долг перед человечеством. Работу меняют иногда. Учителя людям нужны не меньше, чем равновесники.
‒ Даже больше, ‒ уверила она. ‒ А ты сразу можешь сказать, кто из твоих учеников годится для СБР?
‒ Мои ученики, ‒ задумчиво заметил Райнел, ‒ как правило, от меня не убегают.
‒ Если не будет вопросов, где я была, я не убегу. Подготовишь меня к экзаменам, Рейн? Я пройду?
‒ Вопросов не будет. Но в последний раз. Я не сумею учить того, кто играет со мной в секреты. А относительно экзаменов ‒ думаю, да. Скорее всего. Если, конечно, до начала наших занятий почтенный наставник не умрёт от голода.
Она фыркнула и закрыла глаза. И хоть сразу их открыла и попыталась встать, из леса её всё-таки пришлось нести на руках. Впрочем, ему казалось, что будущий равновесник против такого обращения не очень-то возражает…
___
‒ Ты уверен, что было необходимо так рисковать? ‒ мягко спросила Мираниэль. Она всегда говорила мягко, только едва уловимые оттенки выдавали чувства. Сейчас то был оттенок неодобрения.
‒ Я уверен, что необходимо было её вернуть. Не притащить, как щенка за шкирку. Видишь разницу?
Он сидел на краю стола, покачивая ногой; Мир ‒ на подоконнике, тонкие брови слегка нахмурены. Она не понимала, и это его огорчало: до сих пор между ними никогда не бывало разногласий.
‒ Она ведь пришла, Мир. Захотела прийти. И хочет здесь остаться. Или сбежала бы снова, вот и всё.
Его юная аспирантка чуть склонила голову, обвитую толстой светлой косой. Всякий раз, глядя на косу, Рейн удивлялся: как она не устаёт целый день таскать такую тяжесть? Похоже, Мир не уставала.
‒ Ей некуда бежать. Куда глаза глядят ‒ она знает: опасно. Она бы теперь не ушла, просто побоялась.
‒ Ох, нет. ‒ Рейн с невесёлой усмешкой вздохнул. ‒ Ты бы на её месте не ушла. И я, возможно, хотя скорее из соображений здравого смысла, чем из страха. Но
