— Вы приказали явиться, — вымолвил он и старался стоять, наклонив голову, чтобы хоть немного скрыть от барона черты лица.
Барон, забывший по дороге о том, что какой-то флигель-адъютант там, во дворце, чем-то удивил его, теперь снова вспомнил. Он пристально и молча вглядывался в лицо Шумского и, наконец, вымолвил:
— Удивительно! Inimaginable![24] Знаете ли, mon cher monsieur[25] Андреев, что вы удивительно похожи на ординарца или докладчика у господина графа Аракчеева. Я сейчас к нему являлся и имел беседу. Не будь вы здесь, побожился бы, что это вы сами. Брата у вас нет?
— Точно так-с, — поспешил выговорить Шумский, — у меня есть двоюродный брат, но замечательно похожий на меня. Совершенно родной брат! Совершенно близнец! Он военный, при графе состоит. Это он по всей вероятности и был.
— Ну вот. Une ressemblance extraordinaire[26]. Вы напрасно пожаловали сегодня, я вас не ожидал. Дела никакого нет, можете отправляться.
Шумский уже довольный, почти счастливый, двинулся.
— Un moment[27], г. Андреев. Ваше жалованье?
— Успеется, барон, успеется.
— Странно! Как хотите.
Через минуту Шумский был уж на подъезде, весело улыбался и бормотал вслух:
— Как все просто обошлось, даже глупо. Слава тебе Господи! От осла отбоярился, теперь только как с медведем справиться. Скажу, пол-лоханки крови вышло. Что же, мне было — весь дворец перепачкать.
И Шумский, снова наняв извозчика, двинулся домой. Он был так доволен и счастлив, что избегнул удачно рокового события, что начал что-то напевать. Затем, треснув извозчика по плечу, он обещал ему рубль целковый и стал расспрашивать, как его зовут, из какой он губернии и сколько ему лет.
Поворачивая из улицы на набережную Невы, Шумский заметил на тротуаре девчонку лет тринадцати, грязно одетую, почти обтрепанную, худую, с бледным лицом. Она сидела на тумбе, подтянула к себе босую ногу и, — держа в руках большой палец ноги, внимательно разглядывала его. Около нее лежал на панели огромный серый узел, по-видимому, с бельем.
Когда Шумский поравнялся с девчонкой, она уже встала и начала со страшными усилиями взваливать на себя огромный узел, в котором, по-видимому, было более пуда веса. Стараясь взвалить на себя узел, девчонка вдруг потеряла равновесие. Узел шлепнулся на панель, а она, поскользнувшись, упала тоже около него.
— Стой! — заорал Шумский так, что извозчик вздрогнул и повис на вожжах.
Офицер соскочил с дрожек и подбежал к девчонке так быстро, что даже напугал и ее.
