665 Ехал шах на коне в красоте лучезарной,
И влюбился в него попрошайка базарный.
И стонать, и стенать пред народом он начал,
Горевать, слать проклятья невзгодам он начал.
Он стенанья сдержать был не в силах, как ты,
Пел он тысячи песен унылых, — как ты.
«Мне не жить на земле!» — оголтело вопил он.
«Лучше сжечь на костре свое тело!» — вопил он.
Шах услышал о том, как любовь его рьяна, .
И решил испытать крикуна и смутьяна.
670 В тот же миг он помчался, как молния скор,
И велел запалить он для пытки костер.
«Эй, — велел он, — свяжите-ка шею ворюге,
Волочите бродягу ко мне на послуги!»
Привели его к месту, где тлели поленья, —
Вот, мол, то, что просил ты в пылу исступленья!
И велел его шах на костер поволочь,
И бродяга от ужаса вырвался прочь.
Дико стал он метаться, охваченный бредом,
Стража стала ловить его, бегая следом.
675 И к костру подбежал он в беспамятстве яром,
И в минуту сгорел он, охваченный жаром.
Ну а если бы нищий тот преданным был,
Если истинный пыл бы изведан им был,
Если он воле шаха внимал бы покорно, —
Шах с коня перед пленником слез бы проворно,
Отпустил бы его, все желанья исполнив,
Расспросил бы, обычай вниманья исполнив,
Шах роднёй своим слугам бы сделал его,
Собеседником, другом бы сделал его!
680 А бродяга тот действовал хитрым обманом,
И позор стал наградой поступкам поганым.
