— Как вы вовремя, Пётр Иванович! Я зашиваюсь без помощницы. Не могли бы вы побыть моей девочкой?
В соседнем секторе прыснули озорным смехом.
— Кем только не случалось побывать за свою жизнь, но, знаете ли, девочкой быть не доводилось! Объясняйте, попробую.
Гамоха быстро вник в суть дела и работал быстро, а главное, без ошибок. Он старательно, каллиграфическим почерком заполнял таблицу, аккуратно упаковывал находки, снабжая их столь же каллиграфическими этикетками.
— Вот кого надо брать на раскопки! А то наберут детей… Приятно с вами работать, Пётр Иванович!
— Мне тоже. Знаете, в этом что-то есть — работать, почти не думая, не напрягая извилины, почти безответственно. Уже и не помню, когда так легко работалось. Начинаю понимать людей, которые не хотят идти на ответственные посты. Вот так отработал восемь часов — и забыл о делах. Хорошо!
— Вы так не сможете долго, скучно станет. У меня такая же работа: вахту отстоял — три дня и не вспоминаю о работе. А не думать уже не могу. Хоть какой-то умственной работой занимаюсь, даже когда зимой в тулупе у трапа мёрзну. Так что, если привыкли размышлять, будете этим заниматься до конца дней.
— Да, вы правы, конечно. Это я так, позавидовал тем, кто не вкусил отравы размышленья. Однако жарко сегодня!
— Да вы разденьтесь, Пётр Иванович, все свои, чего стесняться.
Александр невольно улыбнулся, когда философ снял пиджак и рубашку. Его загорелое лицо с усами и бородкой, притенённое соломенной шляпой, резко контрастировало с иссиня-бледным худым торсом. Видно было, что, по крайней мере, в последние два года это тело не видело солнца.
— Ну где бы я загорал? — оправдываясь сказал Гамоха. — Я же труженик кабинета. Вот, здесь и совмещу полезное с приятным.
— Главное, не переусердствуйте. На таком солнцепёке за полчаса ваша кожа пузырями пойдёт. Запишите, пожалуйста: в квадрате Г-1 на дне котлована жилища выявилось тёмное пятно диаметром четырнадцать сантиметров; в скобках: опорный столб номер два.
Пришла Люда. Заметно было, что ей всё ещё не по себе.
— Ой, Александр Владимирович, вы что, меня уволили?
— А ты чего пришла? Я же тебя отпустил. Пётр Иванович пока тебя подменяет. Иди, отдыхай.
— Нет. Мне стыдно. Простите меня, пожалуйста!
— Ну что ты, Люда! Ты думаешь, я никогда не перебирал? Отдыхай, набирайся сил, а после обеда приходи.
— Нет, я буду работать. Вы же тоже вчера выпивали, а работаете, значит и я смогу!
— Похвально, похвально, леди! Вы достойны уважения! Стыд — редкое качество в наше время, особенно в молодёжной среде, — сказал Гамоха.
