– Вы все в порядке?
– Один из тех ребят немного пострадал, но он это заслужил.
– Вы с ним что-то сделали?
– Послушайте, у меня в жизни было много событий, из-за которых я не могла спокойно спать. Но из-за этого типа… Нет уж. Он достал нож, а я сказала ему, что не люблю ножей. И что же он сделал? Начал размахивать им перед моим лицом. С его стороны это было крайне безответственно. Так что он сам виноват.
– А Итан – его расстроило то, что произошло?
– Да, и его друзей тоже. По правде говоря, похоже, расстроились все, кроме меня. Но что я должна была делать? Дать ему ограбить нас? Вести себя как нормальная девушка, которая потом два часа плачет, пока бойфренд гладит ее по головке, пытаясь успокоить? Это что, было бы честнее?
– Никки, вам не кажется, что вы склонны к саморазрушению?
– Конечно, нет.
– Но вы все время оказываетесь в ситуациях, в которых вы как бы… повышаете ставки.
– Вовсе нет. В том-то и дело. Почему никто не может этого понять? Я уравниваю ставки – вот во что я верю и верила всегда.
– Когда вам докучает группа мужчин, вы отказываетесь просто уйти, вы отвечаете насилием. Когда вас на улице останавливают грабители, вы отказываетесь отдать им свое имущество и отвечаете насилием.
– Я не склонна к саморазрушению, потому что люблю жизнь, и я очень много работала для того, чтобы получить то, что имею.
– Но эти ваши реакции. Та драка в баре, которая стоила вам ваших отношений с бойфрендом, денег, потраченных на услуги адвоката, потерянного времени. Эта попытка ограбления, которая, возможно, также стала концом ваших отношений с парнем. Разве такие результаты можно назвать позитивными?
– Я их защищала.
– А, это ваше стремление защищать людей… Сначала тот ваш первый бойфренд, теперь Итан – они хотели получить ту защиту, которую предлагаете им вы?
– В подобных случаях у меня просто не бывает времени попросить их ответить на вопросы соответствующей анкеты.
– Почему вы так быстро прибегаете к насилию, чтобы защитить людей?
– Потому что они мне дороги.
– А была ли угроза чьей-то жизни?
– В этом мире иногда происходят неприятности. Я была им нужна.
– Кому вы были нужны?
– Неважно.
– Расскажите мне о вашей семье. Почему вы держите это в себе и не хотите дать мне возможность увидеть эти стороны вашей жизни? У вас есть брат. Во время нашей первой встречи вы сказали, что заботитесь о нем. Вы защищаете и вашего брата?
– Я же сказала вам, что не хочу о нем говорить.
– Когда у вас возникло это стремление защищать?
