Пенек знает, что самые тягостные дни для отца — это те, когда ему надо стричься. Он терпеть не может, чтобы к нему прикасались, даже к его волосам. Отец, бывало, входит украдкой в зал, становится против большого зеркала и пытается постричь себя сам. Увидя это, мать подымает крик:
— Господи, с ума сошел человек!
Но теперь матери дома нет, нет и никого из детей, — больной может чудить сколько душе угодно, тут его видит один Пенек, но он не в счет. Для Пенека у больного не более чем несколько считанных слов. Вот они:
— Пенек… ступай в хедер…
Да, нашли дурака, так он и побежал!
9
В общем, у Пенека никогда еще не было стольких хлопот, как сейчас. Уж хотя бы то, что приходится повсюду бегать, за всем следить.
А следить есть за чем. После случая с отцом, дня три спустя, заболел и муж Цирель — Хаим.
В городе нашлись остряки, — они посмеивались:
— Видать, человек из кожи вон лезет, за тестем тянется.
Заболевшего Хаима — он было уехал по делам тестя — доставили домой на тряской крестьянской телеге.
Был ясный летний полдень, и со всей улицы сбежались поглазеть, как больного снимают с телеги и вносят в дом под высокой черепичной крышей.
Слухи немедленно докатились до самой кухни «белого дома».
— Цирель с испугу голову потеряла!
— У нее зуб на зуб не попадает!
Пенек, понятное дело, не замедлил наравне с другими ринуться к месту происшествия. Еще не бывало случая, чтобы переполох в городке обошелся без участия Пенека. Любое событие, радостное или печальное, его волнует. Вывихнет ли кто ногу, утонет ли, угорит ли где — все это кровное дело Пенека, все это его глубоко трогает, хотя он и не может объяснить почему.
А тут ведь и случай необычный: заболел не кто-нибудь, а сам Хаим — высокий, веселый Хаим, с грустной сединой в волосах.
Когда он в субботу вечером является в контору тестя с недельным отчетом, его радостное лицо выглядит взволнованно-тревожно, словно у пристыженного шалуна. Благообразно-бесцветный, похожий на тугоухого, он двух слов вымолвить не может. Сделает шаг к тестю и остановится, не осмеливаясь присесть в его присутствии. Дома же у себя он говорлив, весельчак, любит пошутить и поиграть. Бывает, схватит Пенека или кого-нибудь из своих ребят, вскинет ловко к себе на плечи и над самым ухом звонко закричит петухом:
— Ку-ка-ре-ку!
В доме, где живут Хаим и Цирель, Пенек — как в родной семье.
Пожалуй, даже больше того, он лучше, чем сами хозяева, знает, что в каком ящике лежит. Если в доме не могут найти молотка, говорят с уверенностью: «Подождем. Вот придет Пенек, он отыщет».
