— Раньше ты говорила, что тебе уже девятнадцать.
— Мне так сказали. А вы даже не спросили, почему мой отец сидит в тюрьме.
— Жду, пока ты сама скажешь.
— Отец был одним из организаторов забастовки на нефтеперерабатывающем заводе в Абадане и основателем подпольного профсоюза. Ему дали за это пятнадцать лет. Мне тогда было три года. А где инженер?
— Его нет, доченька, нет моего сына…
— Ну вот, лишь только ему стало лучше, как сразу куда-то побежал.
— Выпей чаю.
— Спасибо, но мне уже пора возвращаться. А когда он будет?
— Не знаю, доченька. Наверное, не скоро.
— Не понимаю. Он уехал?
— Можно и так сказать, — прошептал старик и незаметным жестом смахнул слезу.
— Отец, где он? Почему ты плачешь? Скажи, что случилось?
— Тебе уже не три годика, чтобы выслушивать сказки о заграничных поездках. Арестовали его.
— Когда?
— Десять дней назад. И с того времени я ничего о нем не знаю. Приехали, искали, искали, нашли только пачку листовок, ничего больше, множительный аппарат был в кухне, спрятан среди посуды. А они обыскали все от колодца до крыши. Теперь я прячу его здесь. — Он указал рукой на сундук.
— Но они же могут вернуться.
— Могут? Пусть возвращаются.
— Только вылечил ногу — и уже начал свою работу.
— Когда ты говорила о своем отце, я подумал, что ты умная девушка. Ты в четыре раза моложе меня, но ума у тебя, пожалуй, побольше. Радуешься, что твой отец в тюрьме, Теперь и я думаю, что так, может быть, и лучше, ведь они могли убить моего сына. Он жив, к я могу надеяться, что когда-нибудь увижу его…
— Нельзя ли с ним встретиться?
— Я стараюсь разузнать об этом, где только можно. Не хотят говорить, но, может быть, за деньги что-нибудь удастся сделать?
— В какой он тюрьме?
— Кажется, в центре города.
— Надо его спасать. Идем, — сказала Наргис.
Старик безнадежно развел руками, но вместе с девушкой вышел из дома. Они направились в управление городской полиции.
Дежурный сержант говорил по телефону. Увидев вошедших, он ладонью прикрыл трубку и вопросительно посмотрел на них.
— Я хотела бы попросить разрешения встретиться с заключенным, — сказала Наргис, поздоровавшись.
Полицейский подал ей листок бумаги:
— Напишите имя заключенного, фамилию, где он отбывает наказание и за что.
Наргис заполнила формуляр, подождала, когда полицейский завершит телефонный разговор, и подала ему заполненный листок. Сержант с минуту подумал, смерив девушку оценивающим взглядом, и сказал:
— Не знаю, возможно ли это вообще. Он обвиняется в покушении на власть.
