— Останьтесь с ней. Я через минуту загляну, — сказал доктор Иоахим Кристине и вышел из комнаты.
Элен чувствовала себя уже значительно лучше, даже приподнялась на постели, внимательно глядя на жену Августа.
— Перед выездом мы были с Августом в Париже, — Кристина вернулась к теме прерванной беседы, — где встретили одного из немецких аристократов, не признающих Гитлера. Представь себе, моя дорогая, этот человек будто ослеп, он совершенно не видит Парижа. Но, понимаешь, он видит во сне свой дом в Мюнхене… Видит знакомых, семью, еще раз переживает старые горести и радости. Он сказал нам, что настоящей жизнью он живет только ночью, ведь только ночью он оказывается в своем доме на Зедлингерторплатц. И еще он говорил, что во сне чувствует даже запах цветов в своем саду, и я подумала тогда, что если бы он вдруг прозрел и приехал в Германию, то совершенно был бы сломлен. У нас уже нет ни монархии, ни Веймарской республики, а он все еще живет в том времени. Для таких людей уже нет места, пусть у них даже будет две или три пары здоровых глаз. Многие могут ненавидеть Гитлера, некоторые могут относиться к нему с отвращением, но, дорогая моя, ведь это он вывел Германию из тупика, дал людям работу и обещал народу необходимое жизненное пространство. Он укрепил нас в убеждении, что мы избранная раса. Потому что мы именно таковы! — твердо заключила Кристина.
Элен взяла со стола яблоко и разрезала его пополам. Внезапно она вздрогнула. Среди косточек она увидела толстого розового червяка. Кристина заметила движение Элен в заговорила вкрадчивым голосом:
— Дорогая моя, ведь это факты не только исторические, но и научные. Что ни говори, но свою докторскую работу я писала по генетической обусловленности рас.
— Хочешь яблоко? — вдруг сказала Элен.
— Что?
— Я спрашиваю, хочешь ли ты яблоко.
— Обожаю яблоки.
Элен встала с постели и подошла к Кристине.
— Август всегда называл тебя «мое яблочко».
— Мужчины любят яблоки, — ответила несколько растерянно Кристина, не понимая, к чему клонит Элен.
— А если они червивые?
— Хуже, если они гнилые, — ответила Кристина.
— Это из нашего сада, — произнесла Элен и внезапно, молниеносным движением, всунула половинку яблока с извивающимся в ней червяком в рот Кристины. Та, обороняясь, сжала зубы, укусив Элен за палец. Несмотря на боль, баронесса не вскрикнула. Лица обеих женщин пылали ненавистью.
— Ах ты, стерва! Хочешь лишить меня дома, в котором я родилась, запаха детства, моего родного языка! Я не доставлю тебе этой радости! Вам это не удастся! — крикнула Элен и, схватив Кристину за шею, вонзила ей в горло свои ногти. Та открыла рот, выпустив палец Элен. Баронесса подошла к столу и обильно полила палец одеколоном.
