— Как это понимать — скоро? — спросил Август.
— Самое большее — через два года, — с убеждением сказал Ганс.
— Не понимаю…
— Насколько мне известно, — продолжал Бахман, — концерн «И. Г. Фарбениндустри» подписал договор об обмене патентами с нефтяным концерном «Стандарт ойл оф Ньюджерси» — «Экссон». И американцы серьезно интересуются немецкими работами по получению синтетического бензина из угля, производством четырехэтилового свинца, необходимого компонента высокооктанового авиационного бензина. К сожалению, это полностью не может заменить нефти, месторождения которой находятся под землей вокруг Персидского залива…
— Минутку! Минутку! Не ослышался ли я? Ведь вы сказали, что занимаетесь животноводством, — прервал удивленный Август.
— Да, но мое призвание — геология, а моя страсть — вертеть дырки в земле, под которой кроется нефть.
— Это превосходно! — с удовлетворением воскликнул Август. — А я все думаю, откуда вы столько знаете о концерне, в котором я работаю. Мне очень приятно, что у нас схожие интересы.
— Если вы примете мое приглашение, мы вместе поедем в пустыню, и тогда я покажу вам что-то необычное, — сказал Ганс Бахман.
Август охотно согласился.
Во время праздничного ужина у Элен случился внезапный сильный приступ астмы. Кристина с деланным беспокойством, извинившись перед гостями, вывела ее из салона.
— Доктор, — обратился Карл к Иоахиму, — представьте, моя жена в таком состоянии настаивает на поездке в Веймар. Неужели…
— Вы знаете мой диагноз, господин барон. Эти симптомы неизбежны. Но с бронхиальной астмой можно жить. Лечение состоит в регулярном приеме антиспазматических средств. Неплохие результаты дает климатическое бальнеологическое лечение. Меня огорчает только, что у госпожи баронессы случаются приступы страха, страха смерти, а это уже само по себе болезнь. Кто знает, может быть, поездка в Веймар будет самым лучшим лекарством?
— Говоря о поездке Элен, я имел в виду нечто совсем иное. Я имею в виду нынешнее положение в Германии.
После этих слов Карла в дискуссию вступил консул:
— На брата моей знакомой в Берлине прямо на улице напали несколько человек. С тяжелыми повреждениями черепа он попал в больницу и через два дня умер. Родителям умершего объяснили, что властям трудно сдержать внезапные проявления патриотизма немецких граждан, направленные против расово чуждых элементов.
Беседу за праздничным столом прервала Наргис, которая вбежала в комнату и попросила доктора Иоахима пройти в спальню Элен. Та, тяжело дыша, лежала на постели. Ее лицо посинело, на лбу выступили крупные капли пота. Врач сделал укол, и больная начала успокаиваться.
