– И это… сработало?
– Сработало. Некоторые женщины предпочитают ничего не замечать. Жаклин Кеннеди, например. И посмотри, как все обернулось.
Я щурюсь.
– Ее мужа убили.
– Не имеет значения, – произносит Нэнси, отмахиваясь.
Потом выпрямляется, стряхивая с рукава жаккардового жакета невидимую пушинку.
– Я не хочу, чтобы ваша размолвка испортила свадьбу.
– Я не уверена, что это возможно, – говорю я, поднимая подбородок.
– Дорогая, это не по моей воле тебя сюда пригласили, – по ее тону понятно, что «дорогой» она меня совершенно не считает. – Я никогда не думала, что ты подходишь Джонатану. Но он тебя любит, и Мэри-Кейт настояла, чтобы тебя включили в число приглашенных. Ты у нас в гостях, но делать будешь то, что я скажу. Иди, переоденься в кимоно. Тебя ждет визажист.
Нэнси быстро возвращается в номер, и я слышу, как она ахает над прической Мэри-Кейт. Что за хрень сейчас произошла? Я не знаю, смеяться мне или плакать. Слышу, как Джесси выговаривает Фей (сестре Тоби, которая отвечает за музыку) за то, что в плейлист попала «Single ladies» Бейонсе. Песня резко смолкает, и комнату наполняет новая подборка. Я стаскиваю топ и шорты и заворачиваюсь в новое синее кимоно. Туго затягиваю пояс, делаю глубокий вдох и иду в другую комнату, чтобы меня накрасили, как положено хорошей девочке Колтон.
Час спустя контуринг, стайлинг и парфюм превращают меня в восковую фигуру девочки из Лиги плюща. Я стою на крыше «Отеля Бауэри» с остальными подружками невесты, нас будут фотографировать перед церемонией. Мы на головокружительной высоте в семнадцать этажей, и под нами простирается причудливый пейзаж из стеклянных башен, рядов кирпичных домов, оживленных проспектов и тихих улочек Ист-Виллидж и Нижнего Ист-Сайда. Где-то там внизу офис «Блаженства».
Я едва влезла в темно-синее шифоновое платье, взятое напрокат из шкафа Кэролайн. Я не могу слишком глубоко дышать, потому что боюсь, как бы оно не треснуло по швам. Мэри-Кейт решила, что одинаковые платья на подружках невесты – это старомодный отстой, так что нам велели одеться в синих тонах (конечно, платья должна была одобрить Виктория, ее подруга с работы). Виктория с места отвергла то, что я купила на распродаже, но у Кэролайн нашлось подходящее: закрытое платье, облегающее талию, ровно до колен. Это самая дорогая вещь, которую я надевала в жизни, и самое консервативное платье Кэролайн. Она носила его в ночь выборов, когда ее отец два года назад баллотировался в конгресс (проиграл).
