— Бью челом тебе, великий государь. Дозволь от всех нас, сирот, закладней[11] твоих, слово молвить.
Князь быстро взглянул на него.
— Молви…
— Посельской староста я тут. Окажи, государь, милость, укроти волостеля[12] твоего. Молим тебя, государь, скинь малость в сем лете хлебный да мясной и бортный оброки. Тяжки больно, а мы наги, скудость одолела… А волостель твой жестокосерден вельми, оброки взимает нещадно…
Князь все время исподлобья смотрел на старосту. Крестьяне притихли, насторожились. Князь помолчал, а потом отрезал сурово:
— Сего учинить не могу. Казне моей прибыток надобен. Оброки сии сполна потребую, а не поспеете к сроку… Гляди, посельской, ты первый кнута отведаешь…
Князья уехали, а крестьяне еще долго стояли, понурив головы. Староста, ни к кому не обращаясь, сердито проговорил:
— Вишь, сполна! А самим чего? Последние порты сымай?!
Отец Алены вздохнул, махнул рукой.
— Князь он и есть князь… Сам голышом ходи, а ему подай. Знать, уж такое житье наше, сиротское…
арай-Берке — прославленная столица золотоордынских ханов — открывалась путнику из-за степного бугра как-то сразу и вся целиком. Широко и привольно распласталась она по левобережью верховьев Ахтубы — самого мощного протока Волги. К ней, как некогда к Древнему Риму, устремлялись со всех сторон света степные извилистые дороги. Сюда, в дырявые карманы ханов, беков, мурз и нойонов, стекались огромные богатства с подвластных стран и народов в виде дани, тамги, проторов и других пошлин и прямого грабежа во время военных походов. Вздымаясь над бескрайней степью золочеными верхами ханских дворцов, каменными мечетями, церквами христиан, буддийскими пагодами, ордынская столица крепко гнездилась здесь, на юго-восточном краю Европы. Было время, когда ее властелины, подмяв русские княжества, горели стремлением идти дальше на запад, чтобы подвергнуть огню и мечу и остальные европейские страны. Эти властелины помнили завет «воителя вселенной» Чингисхана, когда он из своей азиатской столицы Каракорума призывал монголо-татарских батыров завоевать все западные земли, где только ступит копыто монгольского коня, вплоть до самых полуночных морей. Внук Чингисхана Батый двинул свои полчища в этот опустошительный поход, и притихшая Европа ощутимо почуяла страшную угрозу своему благополучию, увидев в Батые нового Аттилу. Но на пути мощного шквала встала Русь. Силы были неравными, и русская земля на двести сорок лет подпала под иноземное иго. Но невиданный героизм и стойкость русского народа поглотили силу ордынских полчищ, они так и не смогли покорить западные страны. Кровью тысяч лучших сынов русской земли купила тогда Европа свою независимость.
