— А кстати, — оживилась я. — Что за фигня с одеялом? В спальне, куда девочку положили, одеяло точно было. Никогда не поверю, что на полностью застеленной кровати оно отсутствовало. Кто бы это не был — отец или посторонний — чем его имеющееся одеяло не устроило? Зачем за другим идти? Тем более шарить по комнатам?
— И кто же мог пойти за одеялом?
— Никто не мог. — согласилась я. — И что из этого следует?
— Это сказала домработница семьи. Ну и зачем ей было врать? — скептически хмыкнул Оскар.
— А ты подумай, зачем. — ласково спросила Маша. — Кстати, как полагаешь, у нее был ключ от дома? А код от сигнализации?
Оскар пожал плечами и равнодушно произнес:
— Ну, были у нее и ключ и код. Понятно, что ее мы проверили вдоль и поперек. На всю ночь убийства у нее железное алиби. Ее вообще в городе не было, она летала на два дня на юбилей сестры в Краснодар. Улетела 29-го днем, прилетела 31–го утром. Почерковедческая и лингвистическая экспертиза тоже ничего не дала. Да и про премию она точно ничего не знала, при ней хозяева денежные дела не обсуждали. Словом, она тут ни при чем.
— То есть ты веришь, что Петр Ремизов зачем-то пошел в гардероб за одеялом, хотя точно такое же лежало в самой спальне? Тебя тут ничего не смущает?
— Какая разница, во что я верю? Анне Седых не было смысла врать.
— А у нее не было братьев, мужей, сыновей?
— Сейчас проверю. — Оскар слегка нахмурился и быстро набрать на айфоне пару строк.
— Ты. Сейчас. Проверишь. — механическим голосом повторила Маша. — Не десять лет назад. Сейчас.
Оскар вскочил и нервно заходил по комнате. Я покосилась на Машу — ее щеки раскраснелись, она явно готовилась к скандалу. Но Оскар внезапно подошел к окну, отвернулся и уперся лбом в мигом запотевшее оконное стекло.
— Мне было всего 26 лет. — его голос звучал глухо, словно с той стороны окна. — Это было мое первое дело. Никого другого 31 декабря не нашли. Да, я накосячил тогда, признаю. Но я был прав — это Ремизов, больше некому. Старый извращенец развлекался с дочерью, когда матери не было дома, а потом решил скрыть свой грех, и убил девочку. И кстати!
Он отошел от окна и торжествующе проговорил:
— Поля, вот у тебя дочка того же возраста, что и та девочка. Скажи, если б ты получила письмо с требованием выкупа и угрозой, что Лику убьют, если ты скажешь кому-то хоть слово про похищение. Ты что бы сделала? Позвонила бы не только в полицию, но и соседям, попросила бы их приехать? Если б ты знала, что угроза реальная? Скажи, что сделал бы Саша?
