– Но тебя же здесь не было. Откуда же Мин могла знать, что это твоя подушка?
Мой хвост сердито хлестал по лапам. Мои первоначальные испуг и смятение сменились неподдельной яростью. Попытки Джаспера что-то мне объяснить только все испортили.
– Вы могли бы сказать ей! – прошипела я, обернувшись к нему. – Но, насколько я понимаю, вам всем было так хорошо, что вы обо мне и не вспоминали.
Я отвернулась и посмотрела вдаль, чувствуя, как колотится мое сердце. Я сердилась не только на Джаспера, но и на котят – за то, что они не сказали Мин, что это моя подушка. Ведь все прекрасно знали, что мне не понравится такое посягательство на мою личную территорию. Но меня расстроило не только то, что она заняла мою подушку. Было кое-что еще, замеченное мною, пока я наблюдала за ними из переноски: та беззаботная атмосфера, которая, казалось, наполняла все помещение, так что мне сразу стало ясно: котятам и Джасперу было хорошо с Мин, а ей – с ними.
Джаспер сидел рядом с покаянным видом, но я так рассвирепела, что прощать кого-либо была совершенно не в состоянии.
– Не обращай внимания, – фыркнула я и, оттолкнув его в сторону, вернулась обратно в кафе сквозь кошачью дверцу.
Преисполнившись достоинства и глядя прямо перед собой, я прошла через весь зал к лестнице и поднялась в квартиру.
В понедельник утром я проснулась с мучительным чувством тревоги. Ночь я провела на кровати Дебби, у нее в ногах, жалея себя, негодуя на несправедливость, заставляющую меня делить свой кров с соперницей, и злясь на всех, кто, похоже, не понимал, как мне плохо. Через несколько часов Дебби откроет кафе, и мне придется стать свидетельницей триумфа Мин, когда она предстанет перед публикой. Конечно, я могла бы избежать такого зрелища и выйти на это время прогуляться, но, судя по недавнему опыту, мое отсутствие может обойтись мне еще дороже. Мин не только снова займет мою подушку на подоконнике, вдобавок к этому еще и публика, чего доброго, решит, что Мин теперь будет вместо меня. Так что я позавтракала – совсем без аппетита – и спустилась вниз.
Мин была на кошачьем дереве и величественно взирала на все со своей платформы, пока Дебби готовила кафе к открытию.
– Нам надо сегодня получше приглядывать за Мин, – сказала Дебби Линде, высыпая мешочек монет в кассу, – неизвестно, как она будет реагировать на посетителей.
Я прошла мимо кошачьего дерева, даже не взглянув на него, это уже вошло у меня в привычку с тех пор, как им завладела Мин.
