Эриний понимающе кивнул. Следующие полчаса он в подробностях, очень радующих старуху, описывал события, приведшие его на земли нимф. Алишера охала и ахала в нужных местах, и вообще оказалась отличным слушателем. Впрочем, когда настала ее очередь говорить, она не осталась в долгу:
— Как правило, на Эденрейс женщины приходят сами, — зазвучал ее тихий, немного скрипучий голос, так непохожий на медовые трели нимф. — Обездоленные и одинокие, часто — некрасивые и с уродствами. Морской дух манит их в свое логово, а его жрицы рассказывают новым “женам”, как изменится их жизнь. Как изменится их внешность после обряда. Голосу нимф сложно противостоять, как ты, наверняка, знаешь. И обиженные несчастные дурнушки соглашаются.
Старуха сделала паузу, глотнув еще вина.
— Сила морского Духа действительно меняет их. Нас… Но каждого по-своему. Тело женщины всегда по-разному реагирует на потерю части души. И, чем больших изменений хочет будущая нимфа, тем больший кусок души требует Дух. Но женщина и сама может отдать больше… если пожелает…
На миг старуха как будто поникла. Но уже через мгновение ее рассказ продолжился:
— А потом деваться уже некуда. Проходят годы, облик и душа нимфы меняются, ведь отныне внутри каждой “жены” морского Духа — его часть. С годами женщины становятся холоднее, злее. Нимфы становятся похожими на красивых статуй. Красивых и холодных. Часть, отданная Духу, тянет, гложет, требует… Мы мечтаем соединиться с Ним. И, лет через сто, сходим с ума, потому что это невозможно.
Фьералин слушал женщину, с каждым произнесенным словом становясь темнее тучи. А старуха тем временем продолжала:
— Некоторые ныряют в океан, превращаясь в русалок. Они губят корабли своим пением просто потому, что хотят увидеть мужчину. Ощутить любовь, которой их сердце лишено.
— Что-то мне это напоминает… — зло проговорил Фьералин, отставляя опустевший бокал. — А почему ты так выглядишь? Ведь ты тоже была нимфой.
Старые глаза хозяйки хитро блеснули.
— Я отринула все дары Духа, — ответила она с улыбкой. — И магию, о которой когда-то так мечтали мы с сестрой, и красоту, которая у меня была…
— С сестрой?
— Да, — пожала плечами она, неловко указав на портрет, который совсем недавно привлек внимание эриния. — Харра… была моей родной сестрой. Мы стали нимфами, когда нам было по шестнадцать лет. Со временем я поняла, что подарки Духа — это яд, постепенно уничтожающий нас. А Харра тому времени уже стала Верховной жрицей, и мои россказни не должны были смущать других “жен”. Она прогнала меня, не решившись убить.
