— Бо-орька? — заговорила она. — Ну это я! Ну Томка, противная девчонка! Что значит, не помню? — голос ее вдруг зазвенел. — Тамара Семеновна! Вспомнил теперь?!
Даже я испуганно заметался. Королева микрорайона! Новая аристократия! Так вот какая она!
— Ну-у Бо-орька! — снова затянула она. — Ну я хочу лы-ытки! Ну лы-ы-ытки! Найдешь! — она вдруг резко бросила трубку. — Бараньи лытки, видишь ли, не может найти! Он всем нам обязан! Совсем народ обнаглел! — ее яростный взгляд уткнулся в меня. — Ты это куда?
— Должен срочно идти! — стал топать в прихожей, показывая, как именно должен идти.
— Зачем это?
— Белых крысок кормить. Завел, понимаешь, белых крысок! Беда! Если не покормишь их вовремя — скандал!
— Обождут! — начальственно уже так произнесла.
— Крыски?.. Да ты не знаешь, какие они! — слезы вдруг навернулись мне на глаза. — Да не только в них дело, — взял наконец себя в руки... (Ну, а в чем же еще?) — Что, если Виктор нас застанет? (Вот!)
— Ну и пусть! — губки надула. — Не будет таким противным, как вчера!
Выходит, чаровнице этой все равно: пусть мы изувечим друг друга, лишь бы не были такими противными!
Пошел на кухню, — выпить чашку воды... Вот, значит, знаменитая эта плита! И за такую дрянь я собирался платить самым ценным на свете веществом? Идиот!.. Есть такая порода людей — все время внушают себе: «Ну уж поунижаюсь еще немного, пока не встану окончательно на ноги! А там перестану!» Не перестанешь! Если вставать на ноги, то только резко, иначе всю жизнь свою останешься на коленях!
Я схватил подстаканник, несколько раз с отчаянием ударил себя по голове... Был бы первый случай в криминалистике: убил себя подстаканником! Но не получилось.
Поставил подстаканник на место, решительно в комнату к ней вошел.
— Должен признаться тебе, — сказал я. — Я не бескорыстно к тебе пришел.
— А зачем? — впервые какой-то интерес у нее в глазах появился.
— Хотел плиту через тебя достать!
— Проти-ивный! — явно при этом оживилась. — А какая тебе нужна плита?
— Об этом хотелось бы в конторе поговорить, — неожиданно сказал.
— Ой, зачем в конторе? Ведь я же здесь!
— А мне бы хотелось в конторе! — тупо повторил.
— Ну и пожалуйста! — плечиком повела. — Только не получится там у тебя ничего!
— А это мы посмотрим!
Отомкнул дверь, выскочил на улицу.
Примчался в контору.
— Опять это вы? — секретарша говорит.
— Опять! — говорю. — И «опять» это будет, покуда... Пока не...
Сбился! Толкнул дверь — заперта!
— Я вам ясным языком говорю: Тамары Семеновны сегодня не будет... Неужели, — на жаркий шепот вдруг перешла, — вы с ней по-человечески не сумели договориться?
