— Не сумел!
— Ну и ходи голодный! — совсем уже нагло мне говорит.
— Ну хорошо... — поднял левой рукой правую руку, посмотрел — вряд ли уже когда-нибудь пригодится теперь... Размахнулся! Бабах!!... Треск. Облако штукатурки... Поднялся я с другого уже пола: был на линолеуме — поднялся с паркета. Дверь отлетела к дальней стене.
— Вот так вот, приблизительно, — отряхиваясь, говорю.
— Ну и чего вы добились? — бледная секретарша в проеме стоит.
— Своего.
— А зачем клей хватаете? — понемногу стала в себя приходить.
— Жене зуб подклеить. Подклею — сразу же верну. Через минуту, наверное, вбежал домой... Вся комиссия в сборе — жена, Никпёсов, Пашков.
— Вернулся? — обрадовалась жена.
— Вернулся! Но если вы думаете, что и дальше будете ездить на мне... во — фигу видали? — я показал.
— А рука-то работает у тебя! — сказала жена.
Вдобавок ко всем неприятностям купил еще портфель с запахом! Сначала, когда покупал его, нормальный был запах. Потом походил два дня по жаре — все! — пахнет уже, как дохлая лошадь.
В магазин пришел, где его брал. Говорят:
— Ничего страшного. Это бывает. Кожа плохо обработана — портится.
— Ну и что? — спрашиваю.
— Не знаем, — говорят. — Лучше всего, думаем, в холоде держать.
— Портфель?
— Портфель!
— Все ясно. А деньги вернуть не можете?
— Нет. Не можем.
— Ну, ясно. Огромное вам спасибо.
Пришел на совещание в кабинет к научному руководителю своему, с ходу открыл его холодильник, поставил туда мой портфель.
Тот спрашивает (обомлел от такой наглости!):
— У вас там продукты?
— Почему же продукты! — говорю. — Бумаги!
Долго так смотрел на меня, недоуменно, потом головой потряс:
— Ну что ж, — говорит. — Начнем совещание.
Пришел я после этого домой, на кухню пошел. Сгрыз там луковку, как Буратино.
...Буратино съел Чипполино...
Главное, как в аспирантуру поступил, денег значительно меньше стало почему-то!
Жена выходит на кухню, спрашивает:
— Какие у тебя планы на завтра?
— Побриться, — говорю, — постричься, сфотографироваться и удавиться!
О, о! Заморгала уже!
— А белье, — говорит, — кто в прачечную сдаст?
— Никто!
Потом, вздыхая, ушла она, а я все про случай на совещании думал. Теперь точно уже руководитель мой будет за ненормального меня держать. Требовать будет, чтобы я в кабинет к нему как маленький самолетик влетал — раскинув широко ручонки и громко жужжа!
Жена заснула уже, а я все на кухне сидел. Разглядывал календарь польский, большой, с портретами знаменитостей, которые в этом месяце родились: Булгаков... Элла Фитцжеральд... Буратино. Меня почему-то нет, хотя я тоже в этом месяце родился!
