— Кстати, — проговорил вдруг он. — Не советую вам в вашем докладе... очень уж заострять некоторые вопросы — есть люди более компетентные, которые сделают это лучше вас!
— Спасибо, разберусь как-нибудь! — я ушел.
Выскочил я оттуда с ощущением счастья — как хорошо, что все это кончилось!
Но оказалось — нет! Я быстро шел по коридору к номеру — вдруг какая-то дверка распахнулась, оттуда пар повалил, высунулась голова. Я испуганно шарахнулся... Леха!
— Заходь!
Я зашел (это оказался предбанник), сел.
— Ну как? — кутаясь в простыню, Леха усмехнулся. — Златоперстцы эти... уже выспались на тебе?
— В каком смысле?
— Ну, заставили уже что-нибудь делать для них?
— Абсолютно нет!
— Ладно, это мы будем глядеть! Раздевайся!
Я задумчиво стал раздеваться. Появилась старуха в грязном халате, с темным лицом.
— Слышь, Самсонна! — мелко почесываясь, Леха заговорил. — Дай-ка нам с корешом пивка!
— Где я тебе его возьму? — рявкнула она. Леха подмигнул мне: «Во дает!»
— Слышь, Самсонна! — куражился он. — Веников дай!
— Шваброй счас как тресну тебя! — отвечала Самсонна. Я огляделся... Собственно — из роскоши тут имелась одна Самсонна, но большего, видимо, и не полагалось.
Мы вошли в мыльную. Тут были уже голые Лехины союзники— Никпесов, Щас, Малодранов, Елдым, Вислоплюев, Темяшин.
Леха быстро соорудил себе из мыла кудри и бородку.
— Можешь одну штукенцию сделать? — наклоняясь к моему тазу, проговорил он.
— Какую именно?
— Выступить против Златоперстского. А то из наших кто вякнет, сразу смекнут, откуда ветер, а так — вроде как объективно...
— Да я совсем не знаю его... — я пробормотал.
— Ну и что? — Леха проговорил.
— Да нет... не хочу! — стряхивая мыло, я стал пятиться к выходу.
— Крепконосов за нас... Ухайданцев подъедет! — выкрикивал Леха.
— Нет!
— Чистеньким хочет остаться! — крикнул Елдым.
Я вдруг увидел, что они окружают меня.
Пока не стали бить меня шайками, я выскочил.
Тяжело дыша, я подходил к номеру... Ну, дела!
Следующие три часа я работал, писал свое выступление и по привычке, автоматически уже жевал бумагу и плевал в стену перед собой... такая привычка! В конце концов — опомнился, увидел присохшие комки, ужаснулся: ведь я же не дома! И не отковырнуть — для прочности я добавляю туда немного цемента.
Раздался стук в дверь. Я вздрогнул... Леха.
— Ну, а для переговоров с ними ты пойдешь? Ведь, надеюсь, ты не против переговоров?
— Нет.
Оделся, пошли. Спустился в бельэтаж, постучались. Долгая тишина, потом:
— Да-да!
