«Да нет, — снова уговариваю себя, — ведь лень им было, явно лень! Явно не хотели они его брать.»
Ну и что? Все так. Конечно, они и время тянули, и ножки отвинчивали, всячески уклонялись от этого дела. Да только не удалось! Слишком уж условия идеальные я им создал. Я всем всегда идеальные условия создаю. Думаю, если б из голенища у него со стуком нож выпал, я бы дернулся так, отвернулся, сделал вид, что не заметил. И не из страха, а так, из боязни неловкости.
Что телевизор, ерунда, главное, чтоб неловкости не было!
И что интересно, они ведь действительно в телеателье его повезли, где они и работают. И починят действительно. А дальше — уж как я рассужу.
Как я это понял — моментально мне тяжело стало. Вот еще забота! Не люблю я таких дел! Украли бы — и ладно. А тут еще на меня какие-то функции взвалили!
Теперь надо ехать, разбираться.
А как я из квартиры выйду?
Тут недавно зашел какой-то человек с улицы. В ванной захотел помыться, помылся и все одиннадцать нижних этажей залил.
— Извините! — говорит.
И ушел.
А я теперь поэтому домой только глубокой ночью прихожу или уж вообще не выхожу, по комнатам на цыпочках хожу.
Стою у дверей, прислушиваюсь, как лифт гудит. Чтобы паузу выбрать, когда на лестнице никого не будет.
Да-а-а, ну и жизнь я себе создал!
О! Выскочил, пробежал по площадке, бесшумно, как мышка. Пластмассовую кнопку нажал, она сразу красным светом налилась, розовый палец просветила, белый ноготь. Спустился наконец, на улицу выскочил, сердце так и прыгает, наискосок. Никогда еще так не волновался — ни на работе, ни в личной жизни.
Что, вообще, за дела?
«Неужели, — думаю, — такие люди есть, что способны из-за стеснительности от своего телевизора отказаться?»
Есть, конечно! И сколько угодно! Эти обитатели отдельных кооперативных квартир, что разучиваются постепенно посторонним людям в глаза смотреть. Каждое слово для которых с незнакомыми — мука адская!
Подбегаешь к очереди «Прием посуды», просишь: «Возьмите бутылку, хоть за пятачок, — на автобус опаздываю!»
И вдруг — все так мрачно отводят глаза.
И это я знаю уже в себе!
Пошел недавно на концерт, отдохнуть.
Певец Барашкин ходит с микрофоном по проходу в блестящем, переливающемся костюме — и вдруг подходит ко мне, обнимает и рукой еще машет: подпевай!
Я так сжался, не знаю уже, куда провалиться. А концерт — знаю — еще и по телевидению передают!
«Ну что ты пристал?! — думаю с ненавистью. — Что тебе от меня нужно?»
А недавно — взял у соседки ежик для мытья бутылок и утерял! Наверно, надо было поговорить с ней — и все! Так я вместо того в панике целый месяц скрывался, дома не ночевал. В воронке сидел, с темной водой, через трубочку дышал, пока у прохожего одного случайно такой же ежик не купил за бешеные деньги.
