Я подавил желание втянуть голову в плечи — мне показалось, что на меня смотрят в оптический прицел.
“Значит, все-таки убили, — подумал я, чуть ли не с осуждением поглядев на блондиночку, — убили, несмотря на охрану, несмотря на предупреждение... Все-таки убили”.
— Что за паскудники! — услышал я хрипловатый бас за своей спиной.
Я оглянулся. Позади стоял положительного вида пожилой человек, в пышном, черном берете и не то чтоб недовольно, а как-то неодобрительно смотрел на плакат. Он говорил с выражением, не торопясь, как говорят артисты старой школы, хорошо поставленным, но теперь уже севшим от возраста голосом. Он продолжал:
— Ну, нравится — не нравится, пройди мимо. Нет, не поленится, остановится и изгадит. Какая настойчивость! Это характер. Когда говорят, что этого раньше не было... Ерунда — всегда было.
— Не всегда убивали, — сказал я.
— Это правда, — согласился старик, — раньше — вот только такое, — он кивнул на плакаты, — но это только разная степень. Теперь многие стали позволять себе то, чего хотели всегда, только прежде не позволяли. Сейчас обострились многие болезни, — сказал он, — а что это за люди, — он снова кивнул на плакат, — загадка. Никто не знает, что ими движет, но их природные наклонности кто-то может использовать.
— Черт? — спросил я не совсем в шутку.
Старик внимательно посмотрел на меня:
— А что вы думаете? Может быть, и черт.
Я осторожно коснулся пальцами влажной поверхности плаката.
— Ее что, убили? — спросил я.
Старик опять с интересом посмотрел на меня:
— “Убили”? Да нет. Пока нет.
— Что значит “пока”?
— А вы что, не смотрели вчера новости? С этим нашим красавчиком. Ну, как обычно?
— Нет, — сказал я, — пропустил. А что там?
— Ну-у, — сказал он, — вот вам другая степень. Винтовку вчера нашли. Винтовку с оптическим прицелом. Вот у нее как раз напротив дома, — старик кивнул на блондинку, — на чердаке. Слуховое окно выходит прямехонько на ее окна. Так что извольте попозировать. Вот видите, — он еще раз обернулся к плакату, — от малого до великого — один шаг.
— A-а... когда нашли? — спросил я.
— Вчера. Вчера вечером. Этот сообщил “добрый молодец”. Да, винтовка с оптическим прицелом. Все, как в лучших западных боевиках. Докатилась все-таки и до нас цивилизация, — усмехнулся старик.
— Как же так? — вырвалось у меня. — Ведь эти новости в девять часов показывают. Как же так?
Старик с недоумением посмотрел на меня.
— В девять. Что вас, собственно, удивило? Да, в девять. Мальчик все показал. Винтовка, все очень внушительно. Он говорит: наводит на размышления, — старик засмеялся, как закашлялся, потом и вправду закашлялся, потом, откашлявшись, закончил, — хм, “на размышления”. Его, видите ли, это наводит на размышления. Какой проницательный.
