– Мне нужно сделать один звонок, и поедем, годится?
У него на лице было написано, кому он собирается звонить. Я изо всех сил постаралась скрыть огорчение. А ведь он мог бы позвонить из машины, когда возвращался в “Бастиду”. Однако он не был намерен щадить меня.
– Давай.
Эмерик открыл было рот, собираясь что-то сказать.
– Помолчи, пожалуйста, – остановила я его.
Он опустил голову, как будто его поймали на чем-то нехорошем, и ушел подальше в сад. Там он ходил взад-вперед, прижимая телефон к уху, но не нервничал, его походка была пружинистой, легкой, никакой скованности в движениях. Я сделала несколько шагов, чтобы лучше рассмотреть его. Мне почудилось, будто мистраль стих, а цикады замолчали, чтобы я лучше различала его интонации – оживленные, ласковые, нежные. Он улыбался. Потом рассмеялся, а я поднесла ладонь ко рту, чтобы не вскрикнуть. Эмерик был счастлив, просто счастлив, что разговаривает с женой! Возможно, они вспоминали дочек, или последнюю поездку на выходные с друзьями, или же планы на следующий уикенд. А может, он рассказывал ей, как удачно прошла его деловая встреча, делился радужными перспективами. Никогда не видела у Эмерика такого непринужденного и веселого лица. Он не был ни властным, ни капризным, ни нетерпеливым. Пребывал в полном согласии с собой, оставался совершенно спокоен. Чувство вины, которое уже давно не показывало носа, вдруг вернулось ко мне. И как раз вовремя. Что Эмерик делает здесь, со мной? Он тут не на месте. Не может он и дальше разыгрывать эту комедию, притворяясь счастливым, но сам в это не веря. Он любит жену, никогда не переставал любить ее и обязан всегда оставаться с ней. Он должен был обернуться на скоростном поезде за один день, чтобы спать сегодня вечером в ее объятиях, а вовсе не с любовницей, с которой он пытается склеить разбившиеся вдребезги отношения. Я следила: вот он закончил разговор, ненадолго уткнулся взглядом в землю, рассеянно покивал и взъерошил волосы. Я не стала прятаться или делать вид, будто ничего не видела. Зачем? Я у себя дома. Подойдя ко мне, он вопросительно глянул на меня:
– Готова? Можем идти?
– Я ждала тебя.
Мы направились к стоянке, молча шли плечом к плечу, не произнося ни слова. У входа в усадьбу я заметила автомобиль моих говорливых гостей и ускорила шаг.
– Быстрей, – бросила я Эмерику.
– Зачем?
– Если они нас заметят, мы проторчим тут весь вечер!
Я взяла его за руку и потянула к автомобилю. Он сразу тронулся с места, благодаря чему нам удалось сбежать от болтливых клиентов, которым я помахала рукой, облегченно переведя дух. Выехав из ворот “Бастиды”, мы оба не сдержали смеха. Только мой вскоре стал горьким и закончился всхлипом, который я не сумела подавить. Эмерик положил руку мне на бедро:
