Я включила свет на террасе и вышла. То, что я увидела, заставило меня застыть на месте: Эмерик. Он шел ко мне, в строгом офисном костюме, с торжествующей улыбкой на губах. Мое сердце стучало как бешеное. Странная грусть охватила меня, заглушив все прочие чувства: всего лишь несколько месяцев назад я завопила бы от радости, бросилась к нему, зарыдала от счастья, а сейчас я не могла и шага сделать, я смотрела на него так, словно передо мной появился чужой человек. Его неожиданный визит парализовал меня, напугал. Эмерик ускорил шаг, и по мере того, как он приближался, выражение его лица, которое я бы назвала самонадеянным, постепенно менялось.
– Ты мне не рада?
Как я могла не обрадоваться его появлению? Я же все время надеялась, что он мне устроит такой сюрприз.
– Конечно рада! Просто растерялась, вот и все.
Тут тело отказалось подчиняться разуму и среагировало, не дожидаясь его сигналов. Я бросилась в объятия Эмерика и крепко прижалась. По привычке я втянула носом его духи, они показались мне не такими, как обычно, я вцепилась в него, наслаждаясь его телом, прильнувшим к моему. Мне почудилось, что руки на моей спине не такие властные, как раньше. Наши губы инстинктивно нашли друг друга. Почему в этом поцелуе явственно ощущался привкус печали? Я отстранилась от него, он осторожно убрал прядь волос с моего лба.
– Я скучал по тебе, – сказал он.
Его голос, как мне показалось, звучал неубедительно, и я ответила, чувствуя, что вру:
– Я тоже.
– Я воспользовался возможностью, в полдень у меня назначена рабочая встреча в Эксе.
– Значит, ты приехал всего на одну ночь…
– Нет, я буду с тобой и завтра вечером.
Я же все время хотела, чтобы он постарался ради нас, так что теперь я должна бы растрогаться до слез. Он поцеловал меня.
– Нам нужно время, чтобы побыть вместе, ты сама это говорила, и была права.
Я слабо улыбнулась ему.
– Пойду за вещами, сейчас вернусь.
Когда он уже не мог меня слышать, я перестала сдерживаться и озабоченно вздохнула. Мной овладела тревога, суть которой была непонятна мне самой. Во что выльется новая встреча? Передо мной замелькали картинки последнего вечера, когда мы заставили друг друга отчаянно страдать. Он вернулся, неся на вешалке пиджак, накрытый чехлом, и маленькую дорожную сумку. Не сказав ни слова, последовал за мной в дом, его взгляд задержался на лежащих в вестибюле туристических буклетах, ключах от комнат и баночках с медом и вареньем от Кати. Думаю, мой маленький бизнес показался ему страшно далеким от его серьезных забот. Он внимательно следил за каждым моим движением, пока я закрывала дверь, гасила всюду свет и шла к своей комнате.
