— Энергетика в норме, капитан, — это был голос Крха Уча, энергетика — флорианина.
— Дистанция пять тысяч, — объявил голос компьютера: — Вы превысили рекомендуемую скорость на три единицы.
Три единицы.
Он пропустил это сообщение мимо ушей.
Незначительно.
Не критично.
Зато буксировщик стабилен, рысканье в норме, он идет точно по оси посадки.
Здесь «мазать» нельзя, надо посадить буксировщик «чисто» — чуть больше крен, наклон в сторону, и вся эта махина, влекомая своей массой, завалится на бок, ломая и корежа крепежные мачты, опоры и выставленные в стороны блок — панели антигравов, будет падать обрушая на жилой комплекс огромные лепестки тарана…
Диск Светила — отсюда небольшой, размером с яблоко, ярко горел с правой стороны смотровой, пилотской кабины, забивал своим светом свет звезд, слепил глаза, отсвечивал на стекле обзорного иллюминатора. Черное пространство на горизонте кометы, слева там, где виднелась большая прогалина, было разбавлено мутно — синим свечением туманности Овал.
Джил намеренно не включал светофильтр — доверял всегда не приборам, а себе.
— Что там с буром? — Спросил он: — Без сюрпризов?
— Без, — это Ааоли: — Сразу вцепимся.
Голос штурмана Осень Юга, которого Джил просто называл Осом, недовольно проворчал:
— Торопишься, Джил. Опять опоры повредим.
Джил не ответил.
Он словно сросся с буксировщиком, стал его нервом, слушал его напряжение, угадывал малейшее, которое еще только должно произойти — движение. Джил вглядывался в поверхность кометы, его указательный палец правой руки, лежавшей на штурвале, изредка нажимал на кнопку включения двигателей, с точно выверенными его интуицией, интервалами.
Два нажатия, еще одно.
И слегка, чуть — чуть не добирает правый борт.
Сотни тысяч тонн буксировщика лениво двинулись влево, звезды перед Джилом дрогнули и, едва заметно, поползли вправо.
Хватит.
Он короткими нажатиями клавиши на левой ручке штурвала, заставил отработать маневровые двигатели — были видны отсветы голубых вспышек на опорах и боковых надстройках космолета.
— Дистанция четыре тысячи, четыреста пятьдесят!
Под комбинезоном майка противно сыреет от пота. Из воздухораздатчика под потолком отсека слабо дует прохладный ветерок. И все в отсеке полу — темном освещается лишь приборами и огнями впереди.
Полыхнули тремя ослепительными вспышками носовые двигатели и лед кометы под космолетом трижды озарился сиянием отраженного огня.
По корпусу корабля прошла слабая дрожь.
На верхней панели пульта управления горели на табло красные цифры указателя скорости.
