Командир энкаведешников изучил документы из госпиталя, справки, продаттестат, после чего аккуратно сложил их вместе и, медленно мне протягивая, спросил:
— Как там у Вилли[2]? Давыдов еще консультирует? Небось, уже без бороды?
— Вы хотели сказать Давыденко… Консультирует, только бороды у него вроде не было.
— Да?
Чекист притворно удивился, отдал, наконец, документы и, лишь когда мы почти ступили на асфальт Большеохтинского, совсем по-мальчишески спросил:
— А ты действительно два танка подбил?
Я молча кивнул, а лейтенант приложил руку к фуражке и, развернувшись, скомандовал своим лезть в машину.
Скрипя ступенями, поднялись мы на второй этаж. В квартире никого не было. За окном шелестел дождь, и доносились какие-то голоса.
— Вот… это мы оприходуем, а остальное нужно спрятать.
Астра не сразу откликнулась на шуршание «Золотого ярлыка»:
— Лучше давай их на фронт отправим. Так правильно будет.
Едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, я ответил:
— На фронт, если и дойдет, то до первого штаба. И кстати, это военное имущество. На мне числится.
— Тебя могут наказать?
— Ну, вообще могут. Не очень сильно… только позору не оберешься. Вроде я мелким воришкой оказался. Когда чекисты «сидор» досматривали мне хоть сквозь землю…
— Дурацкие у вас мысли, товарищ политрук. Кто может обвинять фронтовика? Или ты думаешь, что я тебя подозреваю?
Дождь пошел сильнее и стало темнеть.
Защищая меня от меня же, снегурочка ожесточенно скомкала край бархатной скатерти.
— Ты знай, Андрей, что я не предам и не подведу никогда. Ты мне верь и все будет хорошо. Я спрячу это твое военное имущество. Мы вместе спрячем. Надо взять вон тот стул и забросить все на шкаф. Как думаешь — там, наверху, будет надежно?
Однако шкаф мною был забракован. Зато комод, стоящий рядом, оказался с подходящим секретом.
— Я когда-то здесь разные штуки прятала, — созналась Астра, пытаясь просунуть руку в узкую щель. — Папа его ремонтировал и прибил фанеру прямо на заднюю стенку. Теперь — вот.
Снегурочка оттянула середину листа, открывая ощеренный гвоздиками зазор, — туда можно было напихать весь шоколад, а винно-коньячный ассортимент уложить в нижний ящик.
Ввиду узости «тайника», плитки пришлось заталкивать по одной — как патроны в обойму. Основательная вещь. Такие на века делают, разве что от огня комод погибнет или от прямого попадания бомбы. Но не будут же им печку зимой топить! Особых угрызений я не испытывал — запас карман не тянет.
— Мы тоже, как мыши! — Стремительным жестом Астра показала на полнившийся «ярлыком» комод. — Набиваем норку.
