Мы стали выбираться из толпы, чтобы перейти Большеохтинский, как вдруг сзади раздался крик:
— Держи его!
Обернуться я не успел. Сильный толчок в спину едва не сбил меня с ног и, звякнув бутылками, мой вещмешок впечатался в трамвайное железо. Чекисты, однако, настигли убегающего верзилу в поношенном ватнике. Его поволокли, заломив руки, и швырнули в полуторку.
— Товарищ политрук…
Улыбаясь, мне козырнул энкаведешный лейтенант и сообщил, что ему совершенно необходимо ознакомиться с содержанием противогазной сумки. И вещмешка — «чтоб уж точно».
— Участились случаи диверсий на стратегических объектах, с применением огнесмеси, — похлопал он по «сидру», сразу нащупав стеклянную твердость бутылок.
— Я, думаю, вы, как политработник, проявите сознательность?
Один из чекистов придвинулся почти вплотную. Я разглядел пуговицы на его гимнастерке, знак отличника Наркомэнерго с треснувшей эмалью, и, когда он срывал винтовку, шрам от ножа.
— Мужики, да вы чё?..
— Мужики в деревне будут. Вещи к досмотру!
Лейтенант опять улыбнулся, а «энергетик» поднял в мою сторону токаревский полуавтомат.
Стыдно. Боже, как стыдно. Разглядывают меня, мою форму, разглядывают комиссарскую звезду на рукаве. Потом переводят взгляд на вещмешок, из которого торчат оба «шустова», и чекист погружает ладони в россыпи «Золотого ярлыка». Десятки синих с золотом пачек шоколада, купленные, но так и не доставленные в часть начпроду Багиеву. И как я не убеждал себя глядеть прямо в глаза, отвел-таки взгляд, протягивая документ.
— Настоящим ордером мэ лэ политрук Саблин… — лейтенант цепко провел по мне взглядом и продолжил чтение вслух, — уполномочен для совершения подотчетной закупки кондитерско-бакалейных изделий для столовой и семей комсостава, и доставки их на территорию вэ-че номер… число… Действителен при наличии товарного чека.
И мятый чек «елисеевского» магазина, с довоенной датой, вдруг настроил всех на мажорный лад. Его рассматривали и вертели в руках, улыбаясь и вспоминая что-то совсем хорошее.
— А чего долго так везешь-то? — спросил лейтенант. — Уж два месяца прошло.
— Он ранен был! — Выступив вперед, Астра зажмурилась и почти выкрикнула: — Андрей два немецких танка подбил! Его Сталин орденом наградить должен!
— Ну раз сам товарищ Сталин должен… — хмыкнул лейтенант, а остальные чекисты засмеялись. — А шустовский коньяк с винными излишествами тоже для столовой?
— Нет, конечно. Это в коммерческой палатке продавали. Две остановки отсюда, — сказал я.
