Полагаю, каждый читатель, потратившийся на покупку этой книги, не раз ужинал в «Бристоле», а потому избавлю себя от описания зала, в который я вошел, предварительно поиграв в гляделки со стоявшим на входе мужиком в уморительном прикиде. В полном соответствии с двумя правилами, которыми всегда руководствуюсь — действовать быстро и без размышлений, — я занял первый же столик с краю. Вытащил из кармана «Жребий Аурелии» и, периодически отмахиваясь от настырных официантов, погрузился в чтение. Мир, в котором я оказался, был не особо экзотический — просто мрачный и дождливый, вдобавок населенный неприветливыми, подозрительными людьми, один из которых, а конкретно — главный герой (что я угадал без труда, поскольку он был молод и красив), как раз возвращался с конюшни домой. Век это, вероятно, был девятнадцатый, поскольку мужчина нес керосиновую лампу, освещавшую мокрый и грязный двор. Когда он поднялся на крыльцо, свет лампы выхватил из темноты нечто неожиданное: тоненькую и, несомненно, женскую фигурку, закутанную в платок. Не успел мужчина, движимый скорее раздражением, нежели любопытством, спросить девушку, что она делает на пороге его дома, как громоподобное «кхе-кхе!» заставило меня подскочить на стуле. В первый момент я подумал, что официанты запирают зал и выпроваживают всех, кто до сих пор не наелся. Я хотел уже было выразить решительный протест против такого зверства, но тут сообразил, что кашлянула тощая дама в красной блузке и черном костюме. Лицо у нее было несимпатичное, недоверчивое и недовольное. Я быстренько глянул на обложку «Жребия Аурелии» и понял, что передо мной Халина Ментиросо. Желая покорить ее любезностью и присущей мне высокой культурой, я произнес, указывая на фотографию:
— А вы за эти десять лет нисколько не изменились.
— Фотография сделана три года назад, — парировала она, брезгливо присев на краешек стула.
Несколько растерявшись из-за столь неудачного начала, я уткнулся носом в меню и сделал вид, будто внимательно его изучаю, незаметно поглядывая на Халину Ментиросо. По-моему, она либо села на кнопку, либо страдала несварением желудка — точно сказать не могу, ибо выражение лица с равной вероятностью указывало на обе причины. Чтобы улучшить ей настроение, я предложил выбрать закуски и все прочее. Ориентировался я при этом на самые высокие цены — подход оказался абсолютно верным: Халина сменила гнев на милость и ринулась покорять ценовые восьмитысячники.
